Сережа. Рождение воина

Говорящий был Степаном родом из Ужгорода, он люто ненавидел все население Донбасса, считая, что здесь нет ни одного нормального украинца заслуживающего уважения или жизни в новосоздаваемом украинском государстве. Этой ночью был обстрелян православный храм, и именно он и был инициатором этого расстрела, заявив, что там не может быть людей, разве что кацапы и их московские попы. Павлу было это неприятно, но выказывать свое недовольство он не стал и, храм к всеобщему пьяному восторгу и ликованию был обстрелян, там погибло двое прихожан. А Павел лишний раз порадовался, что ему удалось перевестись в гаубичный дивизион и теперь он хотя бы не видит и чаще всего не знает, куда летят и падают выпущенные из его орудия снаряды. Он решил для себя, что выполняет святую обязанность по защите своей страны, а за попадание по мирному населению или гражданским объектам, он никакой ответственности не несет, за это пусть отвечают командиры и разведка. Павел хотя и был крещенным, но в религиозных вопросах и особенностях догматики разбирался мало, если ни сказать ничего не понимал и, когда оказался среди сослуживцев, большинство из которых было униатами, то перешел в униатскую греко-католическую церковь Украины. Он хотел быть им своим и когда они сказали, что истинная вера украинцев это греко-католичество, то он не долго раздумывая и без всякого зазрения совести стал униатом. Если бы у них в подразделение были капелланы из никем непризнанного киевского патриархата, то он с такой же точно легкостью, стал прихожанином и этой религиозной организации. Вообще, ВСУ и нацбаты были наполнены людьми разных религиозных взглядов, в них помимо униатов были и язычники, и сектанты, и последователи всяких раскольничьих православных течений на Украине. Были и прихожане УПЦ, но этих было меньшинство и они порой даже как-то стеснялись своей веры, потому как УПЦ давно была объявлена агентом влияния Кремля, а в вооруженных силах и формированиях Украины ненависть ко всему, что так или иначе связано с Москвой и Россией пропагандировалась с особенной силой. Но, в принципе, если священник или прихожанин УПЦ является ярым сторонником украинства и ставит украинскую державу выше, и Бога, и веры, то и им пока будут рады в рядах ВСУ. Потому что, кто бы, ты не был и какому богу и как ни поклонялся бы, если для тебя Украина превыше всего, то ты уже считался своим, – пусть и заблуждающимся, но своим. Для создания новой украинской нации необходима идея и лозунг и он со временем был найден и сформулирован, звучит он примерно так: «один народ, один язык, одна вера». Но поскольку с одной верой были явные проблемы и не состыковки из-за религиозной многополярности религиозных взглядов граждан Украины, то постепенно в умах украинцев постулат об «одной вере» стал замещаться идеей поклонения украинской державе. Украина превыше всего, – вот что стало истинным объектом поклонения украинцев на Украине. И этому новому общегражданскому «богу» и начали приносить свои кровавые жертвы адепты этого нового псевдорелигиозного культа. А с особой жестокостью это проявилось в результате кровавого переворота 2014 года в Киеве. Но если скачущим по площадям студентам Бог для воспевания украинства и не был нужен, то солдату на передовой, волей или неволей, но под пулями о Боге задумываться приходится и поэтому любому религиозному служителю, воспевающему украинское государство и благословляющему воинов на священную войну против москалей и России, здесь были рады. Хотя, конечно, религиозная принадлежность этого воинства какой-либо религии или конфессии была условна и состояла в основном из таких людей, как Павел. И если завтра по телевидению им объявили бы, что униатство это российская ересь, а истинная украинская религия, это поклонения Хорсу и Перуну, то они, недолго думая со временем стали бы поклоняться и этим истуканам, а униатские храмы стали бы разрушать и уничтожать. А потому даже прихожане УПЦ в рядах вооруженных сил Украины не сильно мучились муками совести глядя на разрушенные их снарядами храмы УПЦ. Одно точно, эта религиозная всеядность некоторых, еще горько аукнется и откликнется им.

– Давай, хлопцы, подходи на похмелку, – и Семен стал наполнять стаканы горилкой. – Домашняя! У одного деда на днях конфисковали.

Солдаты стали подходить и чокаясь и покряхтывая, выпивали свою кружку. Подошел и Павел, он выпил и занюхал рукавом. Потом взял и бросил в рот одну из мандариновых долек, щедро разбросанных по всему столу. Закурил и вышел из блиндажа на улицу. Было тихо, свежо и спокойно. Но вскоре появился Семен. Он осмотрел все ли в сборе.

– Давай, хлопцы, дадим просраться этим сепарам! – подмигнул Семен и скомандовал: – Орудие, к бою!

Павел вместе со своим расчетом кинулся к орудию. Они делали все машинально, каждый знал свое дело досконально и наизусть.

– Заряжай!… Огонь!