Сережа. Рождение воина

Сережа, опустив глаза, кивнул головой. Майор поднялся и, похлопав его по плечу, развернувшись, сел в автомобиль. Сережа, проводил взглядом скрывшийся за углом УАЗ, еще какое-то время постоял на месте, его обуревало двоякое чувство: с одной стороны, ему хотелось все бросить и кинуться вслед за майором и уговорив его, все-таки отправиться на передовую, чтобы отомстить за мать и отца; а с другой стороны, ему, конечно, было жалко бабушку и Артемку. Он решил, что еще немного подождет, но потом обязательно исполнит свой план мести. И Сережа, немного успокоившись от такой мысли, неспешно, вяло перебирая ногами, пошел в направлении подвала. Вскоре оставаться так близко с линией соприкосновения стало слишком опасно, да и ребятам необходимо все-таки было ходить в школу и поэтому они втроем были вывезены волонтерами и республиканской властью подальше от передовой вглубь республики. Им даже предоставили временное жилье и Раиса Максимовна, Сережа и Артемка на небольшое время даже зажили почти что нормальной мирной жизнью. Теперь они не постоянно жили в подвале по воле украинского народа и президента, а спускались туда изредка, когда бандеровцы с особой интенсивностью накрывали города и поселки Донбасса своим артиллеристским огнем. Но все же они теперь жили не так близко к украинским позициям и всушники не могли добить до них из обычных минометов. Для бедной женщины и двух детей проживающих с нею, это уже было относительное подобие мира. Иногда они даже, после очередного обстрела и не спускались в подвальное помещение, а лишь отходили подальше от окон и пережидали очередной обстрел в коридоре или чулане, то есть там, где не было окон, а значит, не могли и залететь осколки от разрывов снарядов. Сережа и Артемка на новом месте начали ходить в школу. Раиса Максимовна всегда их дожидалась с некоторой тревогой и если слышала, что где-то в отдалении или поблизости раздавались взрывы, то она начинала креститься, и тяжело вздыхая глядя на иконы произносила:

– Спаси, Господи, и помилуй рабов Твоих Сергея и Артемия! Сколько же это будет продолжаться?! За что мы терпим от Украины все эти жестокости?! Когда достигнет и их расплата за все их зверства над нами?!

Но печальные лики с икон молча смотрели на бедную женщину. И Раисе Максимовне начинало казаться, что Бог их забыл окончательно и совершенно не слышит. Иногда очень многим людям в Донбассе начинало казаться так же и что эта война никогда не закончится. Но на Небе все слышат, там просто свое понимание времени и сроков. Нам это понимание очень часто бывает недоступно…

Прошло несколько лет. Двадцать четвертого февраля две тысячи двадцать второго года начался новый этап войны в Донбассе. Здесь люди встретили его по большей части воодушевленно и в надежде скорого прекращения многолетней войны и падения ненавистного им киевского режима. Россия назвала это началом специальной военной операции, Украина вторжением, а люди в Донбассе назвали освобождением и расплатой. Наконец исполнилась и мечта Сережи. Ему незадолго до этого уже исполнилось восемнадцать лет, и он уже подал заявление в военкомат на зачисление его в ряды республиканских войск, в его сердце продолжала гореть жажда мести. Он попал в ту же воинскую часть, в которой когда-то служил и воевал и его отец. Сережа попрощался с бабушкой и Артемкой, который уже стал к этому времени полноправным членом их семьи, заметно подрос и был, наверное, по годам ровесником Сережи, когда они только познакомились и потеряли тогда самых дорогих их сердцу людей. Теперь и Артемка рвался в бой и грозился убежать из дома и вступить в ополчение. Сережа, как когда-то его отец, а потом и майор, принесший трагическую новость о гибели его отца, присев на корточки и пытаясь сбить пыл Артемки, говорил ему, когда-то давно слышаные и им самим слова:

– Артем, смотри бабушку не бросай…

– Я тоже хочу воевать! – твердо повторял Артем одно и то же.

– Войны на всех хватит. Я обещаю, что отомщу и за своих и за твоих: и за маму твою и за Олю. А бабушка у нас старенькая, ей одной тяжело будет. Ты должен ее беречь и охранять! Хорошо?

И как когда-то Сережа, теперь Артем нехотя, но кивнул согласно головой, чтобы успокоить и не расстраивать Сережу в такой тяжелый момент. К этому времени у ребят сложились очень близкие и теплые отношения, они в прямом смысле стали братьями и так по родственному и относились друг к другу.

Павел постоянно созванивался с Маричкой, которая порой передавала телефон их сыну Андрею и он лопотал в трубку о том, что скучает по папе и ждет его скорейшего возвращения домой. От голосов сына и жены слышимых им из телефона у Павла на сердце становилось теплее, но последнее время прибавилось и тревоги за них, – теперь отголоски войны докатилась и до их города, который еще недавно был в глубоком тылу, а теперь уже не раз подвергся ударам российской авиации, – там, в черте города располагалась сразу несколько целей, в том числе воинская часть и завод по производству боеприпасов. И Павлу приходилось скрепя сердцем выслушивать всхлипывания жены: