Серьезные отношения

Ей показалось, что она видит не человека, а сплошное сияние; она даже зажмурилась.

Только через несколько мгновений она поняла, что это странное впечатление происходит, наверное, от его взгляда. У него были очень светлые глаза, к тому же он смотрел очень внимательно, и смотрел на Катю. Она растерялась – в ней не было ничего, на что стоило бы так внимательно смотреть.

– Может, я все-таки сама? – наконец спросила она; молчать было тоже как-то неловко. – Здесь же правда очень близко, а вы же после работы.

– На машине будет быстрее. Меня зовут Игорь.

– А… по отчеству? – зачем-то спросила Катя.

С одной стороны, правильно спросила, не по имени же его называть, но, с другой стороны, через десять минут она выйдет из его машины, и никогда его больше не увидит, и не все ли равно, как его зовут?

Он улыбнулся – почти незаметно, самым уголком губ, но она заметила.

– Владимирович. Вы где живете, Катя?

– У Покровских Ворот. Только туда меня отвозить не надо! Я же еще одну демонстрацию здесь рядом буду проводить, а это долго.

– Куда ехать? – спросил он.

Катя показала, куда ехать, потом он спросил, давно ли она работает в «Крабисе», потом включил музыку. Музыка из магнитолы полилась необычная, не попса и даже не джаз, а какая-то красивая мелодия. Только очень тревожная, как будто тот, кто ее придумал, был одинокий, кого-то безответно любил и сильно страдал.

– Это какой композитор? – спросила Катя.

– Астор Пьяццола. Аргентинское танго. Вы любите музыку?

– Да, очень. Я даже училась в детстве на пианино, но выучиться не сумела. У нас дома инструмента не было, а если только на школьном заниматься, то ничего не получится.

– Это заметно, – помолчав, сказал Игорь Владимирович.

– Что заметно? – не поняла Катя.

– Что вы любите музыку. И что не сумели выучиться.

– Как же это можно заметить, да еще прямо сразу? – удивилась она.

– Можно. – Он снова улыбнулся. Когда в уголке его губ появлялась вот эта еле заметная улыбка, Катино сердце почему-то начинало биться тревожно. Или просто в такт музыке Астора Пьяццолы? – У вас все на лице написано.

Кате стало стыдно. Она была уверена, что на лице все может быть написано только у глупых людей. Глядя не на нее, а на дорогу, Игорь Владимирович сказал:

– Стыдиться не надо. Это у вас не от глупости, а от простодушия. А простая душа, извините за красивое слово, Божий дар.

Все-таки его слова ужасно смущали ее, просто вгоняли в краску! Хорошо, что ехать было совсем близко. Игорь Владимирович очень скоро остановил машину рядом с домом, где у Кати была назначена очередная демонстрация.

Он достал из багажника ее коробки и отнес их к лифту. В подъезде стоял полумрак, в котором его глаза почему-то казались еще светлее. Их словно освещал изнутри холодный огонь; в этом было что-то пугающее. В детстве Катя видела по телевизору северное сияние, и теперь вспомнила те небесные сполохи.

– А визитная карточка у вас есть? – спросил Игорь Владимирович, когда двери лифта уже открылись. – Как же я смогу купить пылесос?

– Конечно! – спохватилась Катя. – Мне на фирме сделали. Только телефон указан домашний, потому что мы же на таких условиях работаем, что…

– Я знаю условия сетевого маркетинга. До свидания, Катя. Успешной демонстрации.

Как только его высокая фигура исчезла за закрывшимися дверями лифта, Катя вздохнула с облегчением. Какие все-таки странные у него глаза!

Когда всего через три дня она услышала его голос по телефону, то ей показалось, будто этот холодный огонь каким-то загадочным образом касается ее даже на расстоянии, хотя она его и не видит.

– Здравствуйте, Катя, – сказал Игорь Владимирович. – Я хотел бы с вами встретиться.

– Насчет пылесоса? – пролепетала она.

Она так растерялась, что едва сумела произнести хоть что-нибудь.

– Нет. Просто встретиться. Вместе поужинать. Посмотреть на вас.

– Но… зачем же на меня смотреть?..

Господи, ну как разговаривать с мужчиной, который говорит, что хочет на тебя посмотреть?! Кате никогда никто такого не говорил.

– Без определенной цели. На вас приятно смотреть, неужели вы не знаете?

– Н-не знаю…

– Теперь будете знать. Вы свободны завтра вечером?

Завтра вечером Катя собиралась купать Марию Гавриловну. Но у нее язык не повернулся сказать про это Игорю Владимировичу.

– Конечно, – сказала она. – Куда мне прийти?

– Я за вами заеду. – Ей показалось, она видит улыбку в уголке его губ. – Скажите ваш адрес.

Игорь отпустил Катину руку. Она не могла поймать его взгляд – взгляд был невидящий, направленный в какую-то неведомую ей точку.

– Я вчера ультразвук делала, – незаметно вздохнув, сказала она. – Теперь уже точно говорят, что мальчик. И большой, говорят.

– Катя, прошу тебя, не волнуйся. – Как легко он угадывал ее состояние, даже не глядя, угадывал! – Как только это будет возможно, мы с тобой распишемся.

– Я совсем не об этом… – У Кати даже слезы выступили на глазах, так она расстроилась. – Я совсем не потому волнуюсь, ты что?.. Просто… Ты такой печальный все время, я же чувствую, и мне от этого тоже печально. Очень мне от этого плохо. Ты… о жене своей думаешь, да? – наконец решилась спросить она.