Стьюкли умер, так и не заподозрив обмана, и потому мы не в праве предположить, будто история с рукописью — затянувшаяся шутка Бертрама. Благодаря своей исторической находке, Бертрам приобрел известность и занял высокое положение в литературных кругах. «История» была его единственной мистификацией; завоевав успех, Бертрам стал писать под собственным именем. В 1749 году он опубликовал «Рассуждение о великолепии английского языка», в 1750 — «Rudimenta Grammaticae Anglicanae»
[17], в 1751 вышла «Этика в воззрениях различных авторов», за которой через два года последовала самая значительная его работа — «Королевская англо-датская грамматика». Вновь его имя появилось в печати семь лет спустя, на сей раз то был датский перевод английского сочинения «О величайших преимуществах благочестивой жизни»; затем в 1765 году он опубликовал еще одну, последнюю работу — «Статистический отчет о датской армии». Знаменитый, с безупречной репутацией, уважаемый всеми литератор умер в 1765 году в возрасте 42 лет. Чарлз Джулиус Бертрам был воистину удачливым мистификатором, но чего теперь стоит история нашего острова?Уильям Лоудер был одним из выдающихся ученых XVIII века. Он родился в Шотландии, окончил Эдинбургский университет и 11 июля 1695 года получил степень магистра. В юности, когда он однажды наблюдал игру в гольф в Брансфилде, в окрестностях Эдинбурга, с ним произошел несчастный случай. Неверный удар игрока покалечил ему ногу, кость была сломана, а лечили его так небрежно, что ногу пришлось ампутировать. После окончания университета Лоудер получил место ассистента профессора Эдема Уотта, преподавателя латинского языка и литературы в Эдинбурге. Лоудер стал широко известен как знаток латинского языка, он был также весьма сведущ по части древней и современной литературы. Но у Лоудера был серьезный изъян: он люто ненавидел Джона Мильтона и из ненависти попытался доказать, что «Потерянный рай» — плагиат. Не найдя убедительных тому доказательств, Лоудер вступил на путь фальсификации, чтобы достичь своей цели.
К работам Мазениуса и Гроция, которые, несомненно, читал Мильтон и которые скорее всего повлияли на его творчество, Лоудер добавил новые строки. Эти строки он взял из сделанного Хогом латинского перевода поэмы Мильтона, труда весьма мало известного, и потому, по мнению Лоудера, вряд ли кому-нибудь пришло бы в голову туда заглядывать. Вот один из отрывков, избранный Лоудером для подобной операции:
Перевод этого отрывка, сделанный Хогом, был вставлен в поэму Мазениуса «Саркотис», и на латыни это теперь звучало так: