Sergeeva Mazharin

Маринка глядела ему вслед, на миг заметавшись в мыслях: побежать за ним или остаться на месте. Сделав несколько нерешительных шагов, она остановилась, все-таки не веря, что Сергей вот так уедет и оставит ее. Нет, он не может.

А Мажарин смог. Он сел в свою темно-синюю «мазду» и уехал.

Будто отмерев, Стэльмах засуетилась и начала шарить в карманах кожаной куртки, ища сотовый. Нет уж, на такое у нее расчета не было.

Найдя мобильный не в куртке, а в сумочке, она набрала Серёжкин номер и попросила почти покаянным голосом:

— Серёжа, вернись.

— Волшебное слово.

— Минет, — засмеялась Марина, но в следующую секунду, ей-богу, услышала в трубке визг тормозов. — Блин, — прошептала она, снова набирая номер Сергея и почти жалея о своей шутке. Еще угробится там от перевозбуждения. Но, слава богу, он ответил. — Не угадала? Тогда другое.

Серёжа, вернись, пожалуйста.

— Стой на месте, — приказал он.

— Стою.

К клубу время от времени подъезжали такси, забирая пьяных клиентов. Марина отошла чуть в сторону, чтобы не привлекать внимание на открытой парковочной площадке, и вытащила пачку сигарет. Можно покурить, пока Мажарин вернется.

Он подъехал через пару минут, вышел из машины и направился к ней быстрым шагом.

— Рот закрыла и пошла в машину, — злобно сказал сквозь зубы. — Или можешь докурить.

Потому что в машине ты курить не будешь, в моей квартире ты курить тоже не будешь.

Стэльмах немедля выбросила сигарету, демонстративно поджала губы, схватила себя за локти и пошла за Мажариным. Он не трудился быть учтивым, распахивая перед ней дверцу, а уселся за руль и рыкнул, чтобы она пристегнулась.

Марина хихикнула, тут же поймав на себе его убийственный взгляд.

— А ты уже представил, да?

— Рот закрой.

— Возбудился?

— Я тебя сейчас высажу. — В его голосе прозвенел металл, который Маринку утихомирил.

Благоразумнее всё же заткнуться, а то он точно высадит ее где-нибудь.

До его дома молчали. Маринка искоса поглядывала на Сергея, а он смотрел только на дорогу. Она тоже попыталась смотреть только на дорогу, но огни впереди едущих машин и мелькание ярких витрин быстро стали раздражать.

Кажется, Мажарин смягчился, пока они ехали. У дома даже дверцу открыл, руку подал и почти деликатно выволок из машины. Впихнул в подъезд, потом в лифт…

В квартире скользнул по ней взглядом и замер. Шагнул, взял за плечи и чуть пригнулся, пристально всматриваясь в лицо.

— Ты трезвая, что ли?

— Ну да, — подтвердила Стэльмах. — От апельсинового сока, вроде, не пьянеют.

— Чё тебя так штырит тогда?

— Как я могу пить? Вдруг Мажара мой сегодня нарисуется и трахнуть меня захочет, а я в отключке. Нет, я теперь всегда должна быть при трезвой памяти, — рассмеялась она, взбесив Сергея резким смехом.

— Вены покажи, — сначала сказал спокойно.

— Чего? — хлопнула глазами.

— Вены покажи! — заорал он.

Марина улыбнулась и почему-то не стала спорить. Наоборот. С демонстративной послушностью скинула на диван кожаную куртку. Вытянула вперед сначала правую руку, потом левую и торжественно отчеканила:

— Не колюсь, не нюхаю, в десна не втираю, клянусь.

— Рот закрой, не беси меня сейчас.

— Сейчас нельзя, потом можно?

Мажарин взял ее за запястья и осмотрел руки: все тонкие выступающие венки. Но этого ему оказалось мало, он толкнул Маринку на диван и задрал вверх платье. Его взгляд пытливо обежал паховую область, бедра, щиколотки и даже пятки, но ничего, кроме чистой кожи и кое-где синячков после их недавнего секса, не нашел.

— Ой, Мажарин, какие у тебя руки нежные, — улыбнулась она фальшиво.

Он поднял на нее разъяренный взгляд, Марина скомкала под ним улыбку и почему-то сконфузилась. Села на край дивана и стыдливо поправила платье, натянув его пониже на колени.

— Я не наркоманка, — тихо сказала она, скоро и неровно пробежавшись ладонью по волосам.

— Чего дуришь тогда? Спектакли устраиваешь!

Ее пустоватый взгляд приобрел осмысленность, но вместо ответа она попросила:

— Пойдем на улицу. Прогуляемся. Я покурю. А то у тебя тут курить нельзя. Пожалуйста.

— Молодец какая, уже запомнила первое волшебное слово, — язвительно похвалил Мажарин. — Скоро мы их все с тобой выучим. Их, знаешь, как много в русском языке. Пойдем. Проветрим твои мозги кислородом. Если там есть что проветривать.

Вскочив с дивана, будто до этого и не сидела как прибитая, Марина схватила куртку и унеслась в прихожую обуваться.

— Мажарин, — вдруг сказала Стэльмах и нахмурено оглядела его. Стиляга, куда деваться. Черный пиджак на белоснежную рубашку, синие джинсы. — А чего это ты сегодня такой красивый? На свидание, что ли, ходил? И откуда у тебя деньги на такие шмотки?

— На какой конкретно вопрос отвечать?

— Про свидание.

— Ходил. Прошло успешно.

— Нет-нет, так не должно быть.

— Почему это? — рассмеялся он.

— Ты не можешь мне изменять. Ты что. У нас сейчас, может быть, лямур начнется.

— Угу, тужур. Пошли. Мартышка, блин. — Открыл дверь и вышел на площадку, а Маринка задержалась в прихожей и еще минуту обозревала себя в зеркале в поисках того, что же так рассмешило Мажарина.