Сергей Иосифович Гессен

Сложность воспитательного процесса неминуемо отражает сложность человеческого бытия, различные его уровни и ипостаси, в которых он выступает, утверждает Гессен. «Воспитание – сложный процесс, состоящий из нескольких слоев, один поверх другого, подобно геологической структуре земной коры»[342]. В эссе «В защиту педагогики» Гессен дал всесторонний анализ как структуры личности, так и наук, исследующих каждый отдельный иерархический пласт личности. Вначале он выделил три пласта или плана человеческого бытия – биологический, социальный, и духовно-культурный, а в конце 1930-х ввел четвертый – благодатный, который он, следуя за Вл. Соловьевым, определял как Царство Божие. Последнее отражало изменение его отношения к религии, переход с просветительско-атеистических на религиозно-антропологические позиции. Названным выше пластам человеческого бытия и соответствуют «четыре уровня воспитания: как психофизического организма, как общественного индивида, как личности, включенной в культурную традицию, как члена царства духа»[343]. По Гессену, иерархически воспитание выступает разными своими уровнями и ипостасями, выполняющими свои определенные функции в развитии личности. Нижний пласт – это план биологического бытия, в котором воспитание выступает как биологический процесс, реализуясь через физическое укрепление организма, опеку и дрессировку. Второй пласт – план общественного бытия, где воспитание рассматривается как социальный процесс обработки и развития человека как члена социальной группы. Третий пласт – план духовной культуры, это пласт образования, духовного развития личности и ее приобщения к ценностям культуры. Четвертый пласт, высший, – это план благодатного бытия, в котором воспитание выступает как Спасение, осуществляемое через любовь к ближнему и любовь к Богу и ведет человека к личному бессмертию.

В этом высшем, эсхатологическом смысле, для Гессена образование есть «забота о смерти», забота об идущих на смену поколениях, которым передается культурное наследство, живой поток творчества. Взгляд Гессена, несомненно, оптимистичен: образование несет человеку бессмертие, помимо всего воплощаясь в продуктах его творчества, в его учениках. Так же как все проявления человеческого бытия взаимосвязаны между собой, так и в реальном образовательном процессе все «планы воспитания» взаимопроникают друг в друга, «предчувствуются», как замечал Гессен, друг в друге и нуждаются в гармонизации.

Как философ и историк педагогики Гессен стремился четко обозначить направление педагогической мысли, к которому себя относил. В работах «Русская педагогика в XX веке» и «В защиту педагогики» он подчеркивает свою принадлежность к «педагогике культуры». Давая анализ этого направления, он ставит знак равенства между ней и «гуманистической педагогикой», называя ее еще и «персоналистической педагогикой». При этом он прямо перечисляет своих единомышленников и соратников, известных педагогов и реформаторов образования в разных странах – Г. Кершенштейнера, Э. Шпрангера, Д. Дьюи, Т Литта, Дж. Ломбардо-Радиче, С. Росса, Б. Суходольского и др. Педагогическое кредо этого направления Гессен сформулировал так: «Воспитание – творческий процесс, который не может быть механизирован. Каждый воспитатель и преподаватель вырабатывает свой собственный метод, который изменяется в новой конкретной ситуации и по отношению к данному конкретному ребенку (эту мысль в 60-е годы прошлого столетия ясно выразил Лев Толстой). Педагогика не рецептура ремесла, а наука о воспитании как творческом процессе, в котором и наставник, и воспитанник не повторяют раз и навсегда данный лучший образец, а действуют как неповторимые и творческие личности. Педагогика описывает стадии этого процесса, цели и задачи, выдвинутые перед ребенком в процессе его роста»[344].