Сергей Павлов, Владимир Щербаков. Лунная радуга. Чаша бурь

Одна из древнейших этрусских фресок воспроизводит мотив с леопардом. Двое ведут коня под уздцы. На крупе лошади за спиной мальчика-наездника сидит молодой леопард. Зверь доверчиво положил лапу на плечо мальчика. Откуда они идут? Леопард молчаливо свидетельствует: из Малой Азии. Именно здесь во втором тысячелетии до новой эры мы находим черную керамику, свойственную этрускам. Изделия из этой керамики найдены в бывшей фригийской столице Гордионе. Известно и о тесных связях северного Причерноморья и Приднепровья с Анатолией.

Они назвали себя "расена", "расены" или по-славянски на "о" "росены". Их предки, древнейшие племена Восточной Атлантиды, поклонялись леопарду. Сыны леопарда-рыса называли себя расенами, русами, русицами.

У Чирова необыкновенная, цепкая память. Примерно через месяц работы, когда, несмотря на все ухищрения, привлечение хеттского, хаттского, древнеславянского языков, дело застопорилось, профессор извлек из тайников своей памяти и процитировал одну из глиняных табличек Вавилона. Запись эта необыкновенна.

"В первый год из той части Персидского залива, что примыкает к Вавилону, появилось животное, наделенное разумом. Все тело у животного было как у рыбы, а пониже рыбьей головы у него была другая, и внизу, вместе с рыбьим хвостом, были ноги, как у человека. Голос и речь у него были человечьи и понятны. Существо это днем общалось с людьми, но не принимало их пищи; и оно обучило их письменности и наукам и всяким искусствам. Оно научило их строить дома, возводить храмы, писать законы и объяснило им начала геометрии. Оно научило их различать семена земные и показало, как их собирать".

Табличка эта давно известна ученым. Некоторые из них предполагают, что она намекает на посещение Земли инопланетянами (намеки эти справедливы, в общем, я имел случай убедиться в этом и раньше и позже описываемых здесь событий).

Чиров знал ее почти наизусть. Это решило исход нашей работы: ведь начало этрусской легенды почти совпало с древним текстом! Он-то и подсказал нам смысл написанного, даже перевод самых трудных слов, над которыми мы могли бы биться и год, и два, несмотря на словарь, составленный Чировым.

Произошло все за чашкой кофе, мы говорили о пустяках, молча сидела с нами за столом Валерия, прислушиваясь временами к резковатому голосу отца. Потом мы враз смолкли, опустили головы, и он, останавливаясь поминутно, чтобы припомнить необыкновенные слова, читал по памяти:

- "В первый год из той части Персидского залива... Все тело у животного было, как у рыбы... оно научило их строить дома..."

- Что вы прочитали? - спросил я Чирова.

- Неужели не знаете?.. Это ключ к этрусскому тексту. - И вдруг стал уверять меня, что текст, над которым мы бьемся, переводится примерно так же и что именно он мог послужить некогда эталоном для вавилонской записи.

И он оказался прав. То, что не удавалось сделать за месяц, было закончено в три вечера. Вот что у нас получилось:

"Из синего простора за семьдесят веков до нас поднялась звезда. Она поднялась снизу, из воды, когда звезды на небе уже спали. Ты видишь рассвет каждый день, и каждый день всесильное солнце поднимается над твоей головой. Поймай на рассвете мгновение, когда владыка небесный еще не вышел на поле свое, когда скрылись звезды, когда пробудились птицы. В эту минуту, в этот час сверкнула спокойная вода в синем просторе. Белый огонь пробежал невидимой дорогой к нашему берегу. И вырос огонь и остановился на песке среди немногих людей из нас. Знай, что и тогда море было там, куда солнце садится, а берег наш родной был там, где оно в ясный день поднимается. Тогда было так. Так было и много позже, когда сыны леопарда прошли неготовными дорогами в земли, которые указали им предки.

Огонь же, оставшийся среди нас, угас, теряя силу, но выросли тогда три луча узких, как лезвия, как ножи сынов леопарда. Знай, три луча выросли, засверкали. Один луч коснулся руки одного из нас. Другого из нас второй луч коснулся. Третьего достал третий луч. На руках следы от лучей остались как багровые знаки солнца, как кровь. И обежали лучи круг людской, и обежали они землю под их ногами, и воздух, и траву, и песок, и камни, и дома. Круглое тело огня вспыхнуло среди людей и стало удаляться. И вслед ему смотрели, пока огонь не скрылся. И увидели люди на руках знаки огня, знаки холодного лезвия, пробежавшего среди них. Знай, так было".

Солнце по-этрусски - "усил", "осил". В нем сокрыт один из древнейших корней, сохраненный в глаголе "сиять" до сего дня. "Усил", "осил" как бы сближают силу и сияние. Итак, речь шла о вмешательстве какой-то неведомой силы в жизнь этрусков. Произошло это задолго до переселения их в Италию. Где-то на Средиземноморском побережье, в Малой Азии. Или даже в Леванте, где обитали позже финикийцы, ближайшие родственники этрусков, основатели буквенной системы письма, которую применяли и этруски и которую позже освоили соседи-кочевники.