Серьги с алмазными бантами

– Дорогая Элен, я вижу лишь одну возможность сохранить вашу жизнь: выходите за меня замуж. Я обещаю, что брак останется формальным, а когда вы достигнете возраста, необходимого для получения наследства, я расторгну наш союз как неосуществленный, и вы освободитесь. – Полковник с опаской вгляделся в лицо изумлённой Елены, но храбро закончил: – Если до этого времени я погибну, что совсем не исключено, вы унаследуете и моё состояние.

Маркиз взял Елену за руку. Та молчала.

– Я ведь вам не противен, и мы даже подружились. Станьте моей женой, прошу вас.

Арман опустился перед Еленой на одно колено и поцеловал ей руку.

– Не могу, – тихо призналась княжна, её сердце разрывалось от жалости к этому прекрасному человеку, – я помолвлена.

– Вы мне не говорили об этом! А как же ваш жених допустил то, что случилось?

– Он воюет, – пояснила Елена, решив не вдаваться в подробности. Чем меньше Арман будет знать об Александре, тем лучше.

– Значит, все напрасно, – признал маркиз. Он отошёл к окну и замер. Что-то мысленно взвесив, он вновь вернулся к разговору: – Я могу увезти вас с собой, но ваша репутация будет навеки погублена, и вы можете потерять жениха. Скажите, у вас совсем нет никаких родственников, хотя бы дальних, тех, кто имеет влияние и сможет вас защитить от дяди?

– У меня в живых остались лишь тётки – сёстры матери, но они все замужем в провинции, у них большие семьи, и я не знаю, захотят ли их мужья ссориться из-за меня с князем Василием.

Елена совсем не помнила своих тёток, она даже не представляла, как они выглядят.

– Это ваша матушка со своей сестрой? – заинтересовался Арман, подойдя к портрету, висящему над камином.

Елена обожала эту картину, где мать – совсем юная и прелестная, – сидела на скамье у пруда на фоне цветущего сада.

– Нет, портрет написан в Австрии, в имении графини Штройберг – кузины моего отца, это она стоит рядом с мамой.

– Так у вас есть тётка в Австрии? – изумился маркиз и укоризненно покачал головой. – И вы ничего мне не сказали! Она жива?

– Да, но я никогда её не видела, поэтому и забыла о ней. Тётя Елизавета живёт в Вене, у неё там дом недалеко от императорского дворца Хофбург. Графиня Апраксина постоянно получает от неё письма.

– Вот и отлично! Вам нужно ехать в Вену, а письмо императору Александру можно переправить через посольство по дипломатической почте. В Австрии вы дождётесь конца войны, а потом тётя поможет вам отстоять ваши права при получении наследства. Я довезу вас до Вены. Это единственный выход. – Арман помолчал и спросил: – Ну что – согласны?

Он ждал ответа. В его глазах стыла печаль, и Елена не смогла отказать. Она понимала, что полковник прав, без его помощи она, скорее всего, не доживёт до двадцати одного года – дядя постарается этого не допустить. Она так и не доедет до столицы и не передаст письмо. Император ничего не узнает, а князь Василий возьмётся за сестёр. Арман предлагал сохранить жизнь и помочь родным. Маркиз был прав – эта возможность была единственной, и Елена сделала свой выбор:

– Я согласна.

Полковник попрощался и ушёл, оставив её собираться. Елена позвала горничную, под большим секретом сказала той, что они уезжают в Австрию к тёте Елизавете, и велела упаковать лишь самое необходимое. Княжна попрощалась с управляющим и, предупредив, что французский полковник хочет забрать её с собой, попросила запрячь в карету лучших лошадей. На рассвете экипаж ждал её у крыльца. Елена взяла лишь два саквояжа и шубы для себя и Маши. Полк построился в маршевые порядки. Арман дал сигнал трогать, и французские егеря навсегда покинули Марфино. Командир полка сдержал слово – усадьба не пострадала, но он увёз из Марфино его главное сокровище.

Управляющий горько вздохнул и перекрестил отъезжающий экипаж:

– Господи, помоги бедняжке!

Глава десятая Малоярославец

– Господи, пошли нам победу, – шептал Александр. Чего ещё можно просить, когда летишь в атаку с саблей наголо рядом с атаманом Платовым, а казаки войска Донского пытаются захватить французский бивак?

Шел третий день боёв за Малоярославец. Восемь раз город переходил из рук в руки, и теперь, полностью сгоревший, дымился на горизонте. Судьба сражения решалась на военном совете в Ставке Кутузова. Глубоко за полночь Александр в компании Миниха и других адъютантов ожидал выхода своего командира. В дверях Милорадович появился первым, за ним показались остальные генералы.

– Ну, что, орлы, заждались? – весело спросил Михаил Андреевич, и стало ясно, что настроение у него прекрасное. – Сейчас мы с Минихом поедем к нашим, а ты, Василевский, отправляйся к Платову. Атаман получил приказ ещё до рассвета разгромить французский бивак. Поедешь с ними, и даю тебе задание: взять пленного из личной гвардии императора. Мне нужно знать, где сейчас Наполеон – хочу сам поймать этого чёрта.

– Есть, ехать к Платову! – отозвался Александр и не удержался от вопроса: – А наши-то что будут делать?