Сергий Нилус - Полное собрание сочинений - Том 2

У них в селе Преображенском было сие святое событие.

Дочь Василия Азанчевского воспитывалась в Смольном монастыре и десять лет была одержима ужаснейшими болезнями: у нее были припадки беснования; была слепота на один глаз, и имела ногу изболевшую. Обе монархини — покойная и нынешняя23 — приложили о ней многомилостивейшие попечения, но все искусство докторов было бессильно и для нее бесполезно, и она оставалась в лазарете безнадежных. Там удостоилась она видеть во сне три раза Святителя Митрофана, который, явившись в последний раз, исцелил ей ногу. Она проснулась, попробовала булавкой онемевшее место, с восторгом почувствовала боль и могла, с помощью ленты, ступить на ногу и ходить. Но она не решилась тогда исполнить приказание Угодника объявить сие чудотворение, боясь неверия своих подруг.

Год, как она отпущена из монастыря. Не имея матери, она в Москве просила родственницу свою свозить ее в Воронеж, но болезнь этой родственницы (ее уже нет ныне в живых), воспрепятствовала сему. Болящая Азанчевская крайне сему огорчилась и непременно пожелала, чтобы отвезли ее в Преображенское к Соколовским.

Добрая сестра, Анна Андреевна Соколовская, не щадя своего здоровья, берегла ее дни и ночи, но припадки ее становились так сильны, что во время их самые сильные мужчины не могли ее удерживать.

II.

10 августа было начало чудотворений.

Дочь Соколовского, Елена Павловна Лыкошина, везла малолетнего сына в Смоленск к доктору и заночевала в своем имении в шестидесяти верстах от Преображенского. Там она нашла одного своего слугу умершим; и в ту же ночь видит во сне, что он воскрес и говорит ей:

— Не удивляйся! Это ничего против тех чудес, какие ты увидишь в доме твоего отца. Спеши туда, как можно, к ночи.

Проснувшись в сильном волнении, она тотчас уехала к отцу, куда уже, оказалось, съехались и много родных, сами не зная почему.

В 10 часов вечера начались у болящей припадки сильнее прежних и продолжались до 12 часов ночи... Вдруг она воскликнула:

— Верую, Святый угодник, верую! Но без ленты ходить не могу!...

Говорила отрывисто, как будто кому-то отвечала, а затем — опять:

— Верую! верую!...

С этими словами она вскочила и, кинувшись как бы к ногам Угодника, целовала пол и как бы за кем читала молитву...

Все были в таком волнении, что никто не собрался с силами за нею писать...

Потом болящая села и говорила:

— Не могу открыть глаза — уже десять лет закрыт... Верую, верую! — И кинулась к ногам Угодника; затем наклонилась, как бы под Евангелие подходила под благословение; раскрыла грудь, на коей была рана и в которую еще утром Анна Андреевна вкладывала много корпии, и вдруг вскрикнула:

— Помазал, помазал!

Каково же было поражение всех предстоящих, когда увидели, что рана исчезла...

В четыре часа пополуночи она упала на кровать в сильной слабости и, отдохнувши, спросила:

— Видели ли вы угодника Божьяго святаго?

Отвечали ей:

— Нет, мы недостойны видеть такой благодати.

Она опять сказала:

— Он придет завтра и послезавтра... И другой был с ним Тихон Задонский, но я не могла его рассмотреть — так было от него светло. Он принимал Евангелие от Святителя Митрофана.

Болящая передала слова, которые ей сказал Святитель:

— Вот и я — на помощь твоих страданий! Я прислан от Бога исцелить тебя для прославления Его Имени. Терпи, мужайся и не унывай духом. Много тебе будет искушений, а потом получишь исцеление, не будешь иметь никаких болезней, но будешь страдать за имя мое.

На это приветствие она ответила ему:

— Угодно тебе исцелить меня — я буду прославлять благодать, милость и имя твое; угодно тебе прекратить жизнь мою — я, на одре смерти лежащая, в изнеможении сил скажу: да будет воля твоя!

Потом она рассказывала, что Святитель Митрофан выговаривал ей за то, что она не объявила никому в Смольном монастыре о происшедшем исцелении ее ноги, которое посему было приписано лечению лекарей. Она отвечала, как было выше сказано, что боялась неверия.

Угодник ответил:

— Кто не верит, пострадает более тебя...

III.

В тот день — это было 11 августа — она получила исцеление глаза, ноги и рана ее закрылась, но припадки к 11-му часу стали еще сильнее, и она начала упрекать, что брат ее и Лыкошина не истинно верующие, что они хоть и верующие, но вера их пополам с любопытством, и что она оттого сильнее страждет.

В двенадцатом часу ночи явился ей Святитель Митрофан. Опять было то же моление. Когда пришла в себя, сказала, что Угодник объявил ей, что в следующую ночь он ей откроет жизнь, смерть и Царствие Небесное. К третьему часу ночи спросила себе чистое белье и сказала:

— Рубашка будет освящена нынешнюю ночь.

В десятом часу утра с нею были необыкновенные припадки, продолжавшиеся до трех часов дня.

Следующую ночь явился Святитель Митрофан, открыл ей книгу ее жизни, в коей от самого ее детства вписаны все ее дела, добрые и дурные, ее чувства и помышления. Потом он показал ей смерть. Она закричала:

— Как темно! — и с ужасом искала себе защиты у Угодника, и опять кричала: