Сергий Радонежский

Митрополит рассказал ему историю о том, как на обратном пути из Константинополя поднялась сильная буря на море и их корабль едва не потонул. Все плывшие на корабле молились об избавлении, а митрополит дал обет — построить храм, если доведется им благополучно пристать к берегу. И тотчас буря утихла и сделалась тишина на море. 16 августа, в праздник Нерукотворного образа Господня, путешественники ступили на землю.

Митрополит Алексий решил устроить не только храм во имя Спаса, но и общежительный монастырь при нем и просил, чтобы Сергий сделал его игуменом своего ученика Андроника — тихого, кроткого, смиренного, всеми любимого за добрый нрав. Вскоре после этого преподобный благословил выбранное им место для монастыря на реке Яуза.

Впоследствии эта обитель прославилась тем, что из ее стен вышли знаменитые иконописцы Андрей Рублев и Даниил Черный, которые расписывали Благовещенский собор в Московском Кремле, храмы во Владимире, Троице-Сергиевой лавре и в самом Андрониковом монастыре.

Ранее упоминался племянник преподобного Иван, которого он постриг в иноки под именем Федора. Федор прожил в Святотроицкой обители более двадцати лет и стал хорошим иконописцем. В житии его говорится, что он часто молился по ночам, и однажды услышал голос:

— Федор, иди в пустынь, ты устроишь обитель, соберешь в ней многих подвижников и получишь великую награду на небесах.

Он никому не сказал об этом пророчестве, но с тех пор затаил в своем сердце желание основать новую пустынь. Спустя какое-то время прозорливец Сергий сам обратился к племяннику:

— Я, чадо, надеялся, что ты предашь кости мои гробу и сам станешь игуменом на этом месте, но если ты хочешь начать задуманное тобою дело, то да поможет тебе Бог!

Федор нашел место на берегу Москвы-реки близ села Симонова, и построил там церковь во имя Рождества Богородицы, и возле церкви устроил монастырь, известный как старый Симонов. Сам преподобный ходил смотреть это место, нашел его удобным для обители и благословил Федора.

Наверное, Сергий желал для Федора той же жизни, что и для себя, и даже большего уединения, но племянник должен был уступить настояниям великого князя Дмитрия Ивановича (впоследствии Донского) и митрополита Алексия. Впоследствии Федор стал духовным отцом великого князя, архиепископом Ростовским и несколько раз путешествовал в Царьград.

Эти два пути, по которым прошли дети ростовских бояр Кирилла и Марии — путь сергиевский и путь стефановский, — отчетливо просматриваются в биографиях выдающихся церковных деятелей и всех учеников преподобного.

Кроме Андроникова еще несколько монастырей были устроены старцем по просьбе митрополита Алексия, князя Дмитрия Ивановича и князя серпуховского Владимира Андреевича. Два дубенских монастыря связаны с памятью о знаменитой Куликовской битве, решившей судьбу Руси. Предчувствуя, что новое нашествие хана неминуемо, Дмитрий примерно за год до битвы попросил старца основать новую обитель и собрать в нее усерднейших молитвенников о победе над врагом.

В скором времени в пятидесяти верстах от Москвы, на речке Дубенке, впадающей в реку Шерну, приток Клязьмы, появилась новая пустынь, а в ней монахи, молитвенники и труженики. Но этого Дмитрию Ивановичу показалось мало. Когда он приезжал в Святотроицкую обитель испросить у святого старца благословение и доброе предсказание о скором сражении, он обещал: если останется жив, построит руками радонежского игумена еще один монастырь.

Вскоре после битвы, в благодарность за дарованную победу обещанный монастырь был заложен в сорока верстах от Святотроицкой обители на реке Дубенке, что впадает в Дубну. И эта обитель была посвящена Успению Богородицы и называлась Стромынско-Успенской.

Пожалуй, ни в одном русском княжестве не строилось в то время так много монастырей, как в Московском. Это были не только городские киновии с общежительным уставом в самой Москве и ближайших пригородах, но и крупные обители в других центрах княжества и большие монашеские общины в глухих, необжитых местах. Это Богоявленский Голу-твин монастырь под Коломной, и Рождественский Сторожевский в Звенигороде, и Высоцкий под Серпуховом — всех монастырей, основанных Сергием и его учениками, и не перечислишь.

Сергий любящим и провидческим взором глубоко постигал души, помыслы и возможности своих учеников. Одни из них — рядовые иноки — могли быть усердными и трудолюбивыми работниками в родной обители. Другие способны были нести на своих плечах сложное монастырское хозяйство и отвечать за души десятков и сотен братиев. Это — игумены и устроители пустыней.

И лишь немногие из учеников великого старца предназначены были по своему духовному складу стать подвижниками, пустынножителями, великими постниками и молчальниками. А часто и миссионерами в самых отдаленных, труднодоступных местах, куда нога русского человека и не ступала.