Серия 5. Книга 3. Новый мир, новые возможности (СИ)

— Ты права, Гермиона, однако стоит учитывать несколько факторов. Во-первых, это же когда было? Он ведь учился больше сотни лет назад, и уж тогда и факультет, и преподаватели, и директор, и, естественно, ученики были другими. Во-вторых, сам факультет это не показатель. На каждом факультете учились как великие маги, так и маньяки. Ну и в-третьих, Дамблдор не особый показатель. Он чуть сильнее, чем другие маги, это да, но у него никаких особых научных достижений нет. Он получил степень мастера трансфигурации, и это всё. Тот же преподаватель чар Филиус Флитвик имеет мастерство в чарах, боевой магии, дуэлингу и легилименции. Да и по силам он мощнее Дамблдора. Всё-таки трехкратный чемпион Европы по дуэлям на палочках. Дамблдор — политик и, как любой политик, активно продвигает свой светлый образ в массы, а потому о нём знают или слышали почти все. Именно это ему и требуется. Хотя, если честно, на позиции директора школы и не требуется быть каким-то супер-мега-крутым магом. Ну чем обычные школьники могут его удивить? Тут действительно больше подойдёт хороший администратор.

Гермиона была ошарашена. Она смотрела на меня довольно напряжённо.

— Тебе, естественно, стоит самой решать, куда идти. Я тебя не уговариваю, но пойми: программа обучения от факультета никак не зависит. Она у всех одинаковая, а значит обращать внимание стоит на все остальные факторы. Учиться можно абсолютно одинаково на любом факультете, зато вот твоё окружение будет с тобой как минимум пять лет, и если все эти пять лет тебя будут окружать одни драчливые хулиганы, как в Гриффиндоре, друзей ты себе там вряд ли найдёшь, и тебе будет там не очень приятно, а школу ты будешь вспоминать с ненавистью.

— А ты куда хочешь?

— Я собираюсь на Пуффендуй чисто из меркантильных соображений. Во-первых, у них в комнатах живут по двое, а вот в Гриффиндоре по четверо, а иногда и пятеро. Во-вторых, их спальни расположены на втором этаже, и тащиться высоко в башню или подземелье не надо, в-третьих, рядом с их гостиной расположена кухня Хогвартса. Там всегда можно перехватить что-нибудь вкусненькое. Как видишь, ничего сакрального, совершенно приземлённые причины. Да и ребята там обычно более дружные. Нет, конечно же, никто тебя не убьёт, если ты подойдёшь к ученикам с другого факультета, но согласись, когда все, кто тебе нравится, и так рядом, всё-таки удобнее. Я вот и подумал, раз программа от факультета к факультету никак не зависит, значит имеет смысл пойти туда, где дети лучше, и приятнее учиться. И плевать на глупую пропаганду. Я же не для преподавателей учусь и не ради оценок, и уж точно не ради баллов, а для себя.

***

Начавшаяся несколько вяло осень в Лондоне практически не отличалась от позднего лета, зато по мере приближения к более северной Шотландии разница стала заметна. За окном пошёл противный моросящий дождь, на улице потемнело, и глядеть в окно стало неуютно. И ничего не видно, и противно.

Достав бутерброды, я решил перекусить. Естественно, я поделился и с девочкой. После этого организм ребёнка взял своё, и Гермиона легла спать, а я пристроился в углу с книгой. До самого Хогсмида, деревеньки прямо рядом со школой, девочка спокойно проспала. Полнейшая тишина и качка поезда убаюкали её лучше всякой колыбели. Когда поезд остановился, я разбудил Гермиону и сказал, что надо переодеться в мантии. Много времени это не заняло, и я снял заклинания гашения шума и отвлечения внимания, услышав тут же ворвавшийся в купе гомон.

— Гермиона, сундук следует оставить тут, его принесут домовые эльфы, магические слуги замка.

— Ты уверен, может, надо взять?

— Ну и как же ты его допрёшь? Там нам дальше придётся на лодках плыть. Сама переть ты его будешь неспособна, а эльфы принесут его прямо в твою комнату.

— Но он же не подписан, как же они найдут, куда его нести?

— По ауре. У каждого волшебника аура уникальна. Не переживай, они даже твою кровать найдут.

***

— Первокурсники, все сюда. Первокурсники!

Зычный голос лесничего раздавался над округой. Он стоял с масляным фонарём в руках, от которого был прок только, если ты стоял в метре от него.

В метре от такой здоровой махины никто стоять и не думал, а тем временем Хагрид явно кого-то искал. Ага, давай-давай. Ищи дальше. Хагрид помотал головой некоторое время, затем вздохнул и развернулся к первоклассникам спиной.

— Все за мной! — зычно крикнул он и пошёл вперёд.

Осенняя грязь была мокрой и скользкой. Я привязывался к земле чакрой и потому шёл спокойно, а дети старались идти, но у них это плохо получалось. Кто-то проскальзывал, кто-то прилипал к грязи. Одна девочка даже упала, а я подошёл, помог подняться и очистил её платье.

— Так! — психанул я, и от меня в стороны разлился яркий свет.

— Эй, пацан, ты чего? — развернулся к нам Хагрид. — Погаси свет.

— Это почему ещё? Чтобы мы все ноги переломали? Какого чёрта надо переть маленьких детей по мокрой грязи? Вот же рядом проходит каменная дорога, — ткнул я пальцем в невесть какую, но брусчатку. — Мы по ней пойдём.

— Так это, ну, того-этого… так надо.