Серийные убийства в Австралии. Хроники подлинных уголовных расследований

Первой проблемой, с которой столкнулись правоохранители, явилась идентификация останков. Благодаря предыдущей работе Эдмондса и его людей члены «Диаграммы» приблизительно представляли, чьи именно останки могли находиться в бочках, однако, пропавших было меньше, чем трупов, да и сохранность последних вызывала большую тревогу. Впрочем, уже первые результаты работы судебных медиков оказались обнадёживающими. Выяснилось, что невежество убийц, поместивших тела в концентрированную соляную кислоту, сыграло с ними злую шутку. Они не знали, что активность многих сильных кислот (серной и соляной в том числе) с понижением концентрации возрастает, именно поэтому их хранят и перевозят в концентрированном виде. 36%-ая соляная кислота оказалась вовсе не так активна, как этого опасались в начале своей работы судебные медики и криминалисты. Вступив первоначально в реакцию с человеческой плотью, кислота быстро создала вокруг неё своеобразную подушку из пены, изолировавшей кожу от опасного химиката. Как впоследствии пошутил профессор криминальной антропологии Университета Аделаиды Мэциж Хеннеберг (Maciej Henneberg): «Заливая трупы концентрированной кислотой, убийцы фактически сделали консервы, защитив останки от гниения». Сохранность некоторых фрагментов оказалась настолько хороша, что криминалистам удалось даже дактилоскопировать некоторые руки, извлечеённые из кислоты (как это не покажется кому-то удивительным!). Первый труп был идентифицирован уже 27 мая именно по отпечаткам пальцев. По иронии судьбы, если бы убийцы ничего не выдумывали и просто выбросили бы тела в пустыне, то это оказалось бы намного более эффективным способом «заметания следов», нежели помещение трупов в кислоту.

Может показаться невероятным, но за две недели судебные медики, антропологи, одонтологи и генетики сумели идентифицировать фрагменты 6 из 8 человеческих тел, найденных в шести пластиковых бочках. Кого-то из убитых удалось идентифицировать по отпечаткам пальцев, других – по особенностям строения зубов и скелета. После предварительной идентификации проводилась и перекрёстная проверка с использованием технологии построения «ДНК-профиля». Т.о. принадлежность останков подтверждалась не менее чем двумя независимыми экспертизами. Успех австралийских специалистов, а также быстроту их работы нельзя не признать весьма впечатляющими.

Другой проблемой, потребовавшей быстрого принятия решения, оказался выбор стратегии дальнейших действий. С одной стороны, трупы, найденные в помещении, арендованном Марком Хэйдоном, если и уличали кого-то, то только одного Хэйдона. Ни Бантина, ни Вагнера к делу никак было «не пришить», строго говоря, сотрудники «Диаграммы» даже не знали, входили ли последние в бывшее здание банка при поездке в Сноутаун 18 мая. Как в этой ситуации надлежало поступить: арестовать одного Хэйдона, а за его дружками продолжить слежку? арестовать всех троих, в надежде добиться признательных показаний в ходе допросов? никого пока не трогать и на ближайшее время ограничиться оперативными методами сбора информации? Вариантов возможных действия было несколько, и трудно было заранее определить, какой из них окажется оптимальным.

В конце концов возобладала точка зрения, согласно которой надлежало подвергнуть одновременному аресту всех подозреваемых, причём ещё до того, как средства массовой информации разнесут весть о полицейской активности в Сноутауне. Резонов в пользу такого сценария было несколько: во-первых, весьма соблазнительной представлялась возможность получить признательные показания за счёт фактора внезапности и растерянности взятых под стражу обвиняемых, во-вторых, внезапный арест давал возможность спасти улики, не уничтоженные преступниками, ну и в-третьих, разумеется, следовало иметь в виду и то, что арест подозреваемых мог развязать языки тем свидетелям, кто будет молчать, зная, что кто-то из преступников остаётся на свободе.

Арест Бантина, Вагнера и Хэйдона был произведён ранним утром 21 мая 1999 г. ещё до того момента, как в средства массовой информации поступили первые сообщения о находках в Сноутауне. Арест и последовавшие допросы, однако, не оправдали возлагавшихся на них следователями надежд. Бантин, Вагнер и Хэйдон сразу же обратились с требованием предоставления адвокатов, на допросах держались очень спокойно, вину свою отрицали и требовали предъявления улик. Строго говоря, предъявлять им было нечего. Хэйдон, чья вина представлялась наиболее очевидной, заявил, что в бывшее банковское хранилище вообще не входил и понятия о трупах в бочках не имеет ни малейшего. Бантин и Вагнер не говорили даже этого. В складском помещении были найдены их отпечатки пальцев, но это их ни в чём не уличало – они ездили пару раз с Хэйдоном в арендованное им здание, и что с того? Конечно, положение правоохранителей существенно улучшило бы обнаружение отпечатков пальцев на бочках и инструментах, найденных лежащими на них, но брошенные тут же перчатки давали понять весьма красноречиво всю призрачность подобных надежд.