Серое сердце (СИ)

А Октавия тем временем пробиралась по тёмному коридору, где единорог наверняка осветил бы себе путь… Нет, и вправду осветил - внезапно она увидела рядом фиолетовое свечение, а потому припустилась ещё быстрее. Стук её копытец направил Шайнинг Армора на нужный путь, но он не увидел тени земнопони, и поспешил за каким-то нечётким силуэтом, обгонявшим его на пятьдесят шагов. Октавия же бежала так быстро, как никогда, хотя в душе её бушевала буря. Убийцы Сомбры… Ведь она видела гнев этого тирана, видела, какие он причинил беды! С чего ей помогать ему - так кричала одна её сторона…

А другая приказывала копытам бежать быстрее. Ведь это был её король… Её любимый пони, пусть он никогда и не ответит ей взаимностью…

Октавия влетела в хранилище быстрее, чем смогла это осознать. Низкий сводчатый потолок и множество толстых колонн, поддерживавших не только потолок, но и всю громаду башни дворца. В этом подвале не имелось никаких обычных для таких мест осветительных огоньков - в нём и так было настолько ярко, что Октавия прикрыла глаза копытцем от резкой смены тьмы светом.

Высоко над полом между двух белых колонн висел артефакт в виде синего сердца. Октавия, очарованная его светом, сделала шаг вперёд, когда услышала стук копыт преследователя. Взвизгнув, она кинулась к сердцу и схватила его в копыта - оно оказалось на удивление лёгким и пони едва уберегла его, сильно ударившись передними ножками, но не дав сердцу разбиться об землю.

- Стой, пони! - внезапно услышала она, а повернув голову, увидела Шайнинг Армора.

- Отличная работа, пони, - произнёс он, устало выдыхая. - Теперь отдай его мне. Я всё сделаю сам.

Единорог постарался добро улыбнуться, протягивая копыто. Но перед глазами Октавии ещё свежа была картинка, еле выхваченная краем зрения, пока земнопони скрывалась в портале. Как этот белый синегривый жеребец с остервенелой мордой стреляет в Сомбру магическим лучом. В тот момент выражение его глаз почти не отличалось от самого Сомбры, когда он гневался. Октавия подумала, что, если она передаст сердце Шайнингу, он станет подобным тираном… Сознание противилось таким мыслям, но собственное трепещущее сердце поняшки было обращено не к “спасителю”, а к черногривому жеребцу. Хотя он и был жесток, но проявлял свою любовь к Октавии, как умел. И она это чувствовала. И если придётся выбирать между двумя правителями, любая кобыла изберёт того, кто будет её защищать.

- Ты - предатель, Шайнинг Армор! - воскликнула она.

Шайнинг терял терпение. Там, наверху, его любимая пони вела бой с порождением тьмы - а эта глупая кобыла застыла на его пути! И потому он не стал церемониться - яркий луч вырвался из его рога и полетел к Октавии… Чтобы впитаться внутрь кристального сердца, засверкавшего ещё ярче от чувства Октавии к Сомбре.

- Что за?… - Шайнинг удивлённо уставился на пони. А в следующий миг удивление уступило место ярости и он кинулся на Октавию, сбив её с ног и поразив рогом в левое плечо. Кобылица взвыла от боли, когда острый кончик пробил её ногу, а затем рог углубился почти на треть. Выдернув окровавленное оружие, Шайнинг стремительно обернулся, собираясь перебежать к кристаллу.

Но когда перед глазами перестали мерцать искры ярости, Армор понял, что в зале стало темнее. Прежде светлое и чистое Кристальное Сердце посерело и погрубело, став из гладкого шершавым и каменным. Но от него всё ещё исходило сияние - иное, перемешанное с тенями, но по-прежнему тёплое.

- Что ты наделала… - прошептал Шайнинг, прежде чем получил копытом в челюсть от разозлившейся раненой пони. - Ты предала…

Октавия зло посмотрела на него.

- Не предала! Сердцу не прикажешь, принц, ни моему, ни Кристальному!

Армор, повалившийся на землю, поднял глаза на кобылицу, собираясь испустить разрушительный магический луч, но его магия угасла. И не по воле единорога - над ним стояла серая кобылица, из чёрной гривы которой выдвинулся устрашающий алый рог. Тело Октавии было одето в серебристые латы и белый плащ с красной бахромой, на ногах находились высокие серебристые накопытники, а голову украшала сверкающая диадема.

- Нет… Всё не может закончится так… - простонал Армор. - Добро всегда побеждает…

Рог Октавии полыхнул алым цветом. Взметнувшееся в воздух тело белого жеребца ударилось об высокий потолок зала, обмякло и рухнуло вниз, с противным хрустом ломающихся костей продавив каменный пол.

Октавия, низко наклонив голову, подошла к обронённому булыжнику в форме сердца. Она словно не осознавала перемен, произошедших с нею внешне - зато чётко различала все внутренние изменения. Душу словно вынули, перевернули и вставили обратно на прежнее место вверх копытами. Вместо спокойных и нежных мелодий, что порою кружились в голове надоедливо, мысленные аккорды стали резче и страстнее. Копыта желали теребить смычок по струне, выдёргивая из неё резкие, но мощные звуки, не поднимавшие пони на крыльях счастья, а сносящие их бурлящими эмоциями. Но вместо этого Октавия осторожно подняла камешек-сердце, не чувствуя его тяжести.

- А ещё… Любовь меняет.