Серое зеркало

Нина быстро улыбается и возвращается к серьезному тону:

– Нет, правда… Ты, конечно, устаешь сильно. И мы с Соней по тебе скучаем, но…

– Вот про «скучаем», – игриво отвечает Константин, – хотелось бы поподробнее.

Он с тихим смехом начинает под одеялом ласкать жену, она тянется к нему, целует… И вдруг они замирают – открывается дверь спальни.

– Я хочу с вами спать! – раздается в темноте голос дочери.

– Тебе же с бабушкой нравится! – пытается спасти ситуацию Нина.

Но Соня уже направляется к супружескому ложу.

– Бабушку я и днем увижу, – бурчит девочка, – а папа только ночью бывает.

Она забирается между родителями, раздвигая их, и требует:

– И сказку!

Папа вздыхает и начинает:

– В одной далекой-далекой стране жила прекрасная принцесса. И была у нее замечательная алая роза…

Нина останавливает мужа жестом, несколько секунд они прислушиваются – Соня уже блаженно сопит.

– Ну ничего, – шепчет Костя, – скоро у нас с тобой будет куча времени! Я до осени на журфак не собираюсь возвращаться.

– Костя, – жалобно отвечает Нина, – правда! Ты как будто ожил… Как будто…

– Наркоман, получивший дозу, – отвечает Константин несколько громче, чем стоило, потому что Соня начинает ворочаться и сквозь сон спрашивает:

– А кто такой наркоман?

– Никто, – успокаивает ее мама, – приснилось. Спи, все хорошо, папа тут.

Соня раскидывает руки, чтобы контролировать и маму, и папу, и счастливо вздыхает. Нина на пределе слышимости мычит колыбельную без слов. Костя смотрит в потолок.

Луна выглядывает из-за туч и через окно освещает его лицо – усталое, с заострившимися чертами. Глаза неестественно блестят. Константин действительно похож на наркомана под кайфом.

* * *

На заднем сиденье машины с тонированными стеклами – люди, которых меньше всего ожидаешь увидеть рядом: Стас из команды Льва и неприметный человечек, который присутствовал на совещании Совета безопасности при президенте Украины. Человечек листает бумаги в пухлой папке, Стас разглядывает пейзаж в окне. Впрочем, по пейзажу трудно определить, даже в какой стране они находятся. Машина стоит на опушке заснеженного леса.

– Всё понятно, – говорит человечек, аккуратно завязывая папку.

– Всё-всё? – весело спрашивает Стас.

– Некоторые детали неясны. Например, как вы добыли все эти сведения?

– Ну, – усмехается Стас, – у вас такая чудовищная коррупция, какой у нас с девяностых не было. Говорят.

– Ладно, – морщится человечек, – и сколько вы за нее хотите?

– Нисколько, – пожимает плечами Стас.

– Сформулирую вопрос по-другому, – собеседник Стаса все так же спокоен, – что я должен сделать, чтобы получить оригиналы этих документов?

– Чуть-чуть повлиять на ситуацию, – еще шире улыбается Стас. – И да, вот вам небольшой подарок.

Стас протягивает собеседнику фотографию: Костя и Василий Богданович о чем-то беседуют в кафе.

– Вот этого вы знаете, – говорит Стас, – а вот этот – наш сотрудник.

Человечек вопросительно смотрит на Стаса.

– Ну, – признается тот, – не люблю я его. Мешает он мне…

* * *

Костя в штабе. На самом большом телевизоре, который сейчас используется как монитор, – карта Крыма. Все рассматривают ее, как шедевр живописи, пристально и придирчиво. Только Игорь на своем рабочем месте следит за несколькими компьютерами сразу.

– Ну… – нарушает молчание Ирина, – и сколько на все про все времени?

– Месяц на раскачку ситуации, – отвечает Костя, – и потом изящный эндшпиль за два дня.

– Зарплата та же? – с тоской спрашивает Никита.

– По танчикам своим соскучился? – хлопает его по плечу Толик. – Спокойно! Тут тебе реальные танчики будут!

– Никаких танчиков! – жестко говорит Константин. – И самолетиков с корабликами! Никакого вооруженного вмешательства!

– Ох… – вздыхает Ира, – легко сказать… Думаешь, укропы так запросто сдадут целый полуостров?

– Кстати! – приходит в себя Паша, который до того находился в некоем подобии транса. – «Укропы» – яркое слово, но к нему нужно контрслово…

– Вот и придумай! – обрывает его Костя и говорит медленно, значительно, обращаясь к остальным: – Надо сделать так, чтобы у Украины не оставалось другого выхода, чтобы весь мир понимал: если они не хотят второй Сребреницы, нужно позволить России вернуть Крым себе.

Толик вздыхает. Ира грызет ноготь. Никита с надеждой смотрит на журналистов. Только Паша подсаживается к одному из компьютеров и начинает что-то деловито искать в интернете.

– Ну что, – без энтузиазма предлагает Ирина, – с языка начнем? Или с татар?

Неожиданно подает голос Игорь:

– Извините. Вы должны это видеть.

Он щелкает мышкой, и на большом телевизоре вместо карты Крыма возникает киевский Крещатик, площадка возле Рады. На ее фоне – взволнованная молодая корреспондентка, которая тараторит:

– …подтвердить или опровергнуть, но президент Украины действительно не появлялся на людях со вчерашнего вечера.

Костя срывается с места, бежит к выходу, на бегу доставая из кармана желтый мобильник.