Серпентариум

И вот тут, Лёха, она и выбрала тебя. Я помню, отчётливое «Нет», адресованное мне. Свидание кончилось, на следующий день ты пришел к ней, и её ноги сделали вид, что поругались друг с другом.

Ты вышел оттуда. Ты ударил меня, очень больно. Прямо в переносицу. Опять цветные круги, и я лечу вниз.

Упал. Ударился головой об чью-то ногу. Я был заметно старше, в глазах потухла искра, зубов стало по ощущению меньше, а настроение как будто давным-давно и безвозвратно испорчено. Встал, отряхнулся. Я подумал, что нужно срочно отвлечься от этого дерьма и промочить горло самым дешевым пивом. Делаю шаг в сторону барной стойки, а на ней меня уже ждет самый дешевый и пенистый стакан в моей жизни. Кажется, что то пиво было лучшим, будто я бежал кросс по жаре, и единственное, что из жидкости у меня осталось – это этот стакан с пивом. Я выпил его большими жадными глотками. Каёмка стакана загородила меня от окружающего мира, заполняя мой желудок приятной прохладой ячменного напитка.

Допил, характерным стуком дно стакана ударилось о барную стойку. Позади меня играла свежевышедшая из гаражей панк-группа. Вдруг на моё плечо упали тонки и длинные пальцы. Они были слегка морщинистые, немного прохладные, все в кольцах. Будто девушка, которой принадлежала эта рука, окунала её в сумку грабителей ювелирного магазина. Я повернулся и чуть было не ударил её лбом.

Моргнул.

Я плохо помню события той встречи, поэтому, когда Алеся мне рисовала образы, каждый раз моргая я перемещался в самый яркий момент вечера. Мы целовались, и это было странно. Страшно немного, я ведь видел её всего раз и в темноте. Этим грязным, спонтанным поцелуем она будто перегрызала шею принцу внутри меня, оставляя он него выжженное похотливое тело. Вот я и попал. Она была сильно старше, но мне уже было плевать.

Она сбежала, а я впервые приоткрыл дверцу моего шкафа со скелетами. Теперь я уже точно знал, что пока я не покажу его миру – нет мне прощения. Горгоны, виверны, тролли и змеи повсюду, а людей то и нет совсем. Но если вдруг рядом со мной пройдет настоящий человек в этом сне, то я буду готов. Я скажу, что мой шкаф со скелетами всегда открыт – вот он, смотрите! Все напоказ! Это моя честь – а честь должно быть видно. Дальше было страшно, Лёх, я не хочу тебе об этом говорить. Потом меня опять ударили, по голове. Это была крышка багажника.

Кстати, из багажника классный вид и там уютно. Лёжа в нем, пока цветные круги танцевали у моих глаз я подумал, что же будет дальше. Откуда во мне эта жестокость к миру и к себе? Кем я стал? Зачем я стал тем, кого не понимал всю жизнь? Машина тронулась, инструменты в багажнике начали падать, и я вновь погрузился в такое привычное забвение.

Очнулся снова. Переулок, темнота. В моём кармане ножик моего дедушки, он с ним за грибами ходил. И девушка со мною рядом, а мне снова 17. Она идет немного впереди, а я позади, с ножиком. Я её знаю – это моя подружка. Услышал от кого-то, что она даёт, а я как раз взял бы. Хоть попробовал бы разок взять. Потрогать другую кожу, гладкую и нежную. Но я с ножиком, почему? Таким маленьким и нелепым ножиком.

Ах, точно! Я хотел испугать эту маленькую блядь, чтобы она обратила на меня внимание. Я же долбаеб и люблю веселиться. Подошел к ней сзади, очень тихо. Крался так, что мысками дешевых кроссовок из кожзама чувствовал, как гну траву. Мне был важен эффект неожиданности. Мне было важно стать насильником, но на секундочку. Мне было важно испугать её до ахуя, ведь её милому детскому личику так идёт ужас.

Приблизился к ней, поднёс нож к голове моей жертвы. Рядом с её белокурыми локонами я нажал кнопку на ножике, после чего он с характерным и весьма узнаваемым звуком разложился в полноценное орудие для убийства. Странные штуки – эти ножи. Если он на фоне леса, то для грибов, если на фоне стола – то для колбасы, если на фоне мангала – то чтобы мясо проверять, а если на фоне этих белокурых волос – то только для того, чтобы она на секундочку поверила, что её сейчас зарежут и выебут, или наоборот.

Она обернулась, крикнула и рванула что есть сил в сторону темных домов от меня. В её лице я увидел то, что ждал так долго, а именно первородный страх. Поиск возможности выжить в окружающих предметах, мольбу о помощи и сведённые от страха скулы, широкие зрачки, вздернутые вверх брови, да я блять буквально услышал её сердцебиение! Это был восторг, я тут же со смехом побежал за ней, догонять. Правда, честно говоря, забыл нож сложить. Просто смеялся и бежал за ней с ножом, пока не споткнулся и не упал на него. Истекая кровью, я ждал новую порцию цветных кругов, думая о том, какой-же неудачливый маньяк попался ей. А ещё подумал, что все это киношное и книжное описание проникновение ножа в живот – всё хуйня. Не чувствую я этой холодной стали, нету судорог, не держусь и не кричу. Просто – теперь у меня нож в животе, и всё тут. Торчит, тёплый от крови и живота. А внутри – колется. Но тебе похуй, ты просто засыпаешь. Медленно и грустно засыпаешь.