Серпентес

Мейсон обнял Эйлин за талию и прижал к себе. Она не сводила с него взгляд, боясь моргнуть и очутиться у себя в кровати. Вдруг все это окажется сном: Серпентес, друзья, свобода, Мейсон. Вдруг все растворится, как сахар в кипятке.

Мейсон взял ее руку в свою, и только сейчас Эйлин обратила внимание, какая она крошечная. Мейсон закружил ее в танце. Эйлин уже приходилось танцевать, но тот вечер с Томасом казался другим. То, что происходило сейчас, она не могла сравнить ни с чем.

Взгляд Эйлин упал на губы Мейсона. Она поняла, что долго на них смотрит, когда он улыбнулся одним уголком рта. Их взгляды вновь пересеклись, и обоих накрыла волна мурашек.

– Эйлин… – Он склонился к ее уху. – Мне было страшно, я так боялся вновь испытать боль. Боялся, что причиню тебе вред, как причинил его Олив…

– Мейсон, – она повернула голову к его лицу, – я не знаю всей твой истории, но хочу признаться: поначалу я тебя боялась.

Мейсон усмехнулся.

– Но это была маска, притворство, – продолжила Эйлин. – Рядом с тобой у меня пропадает дыхание. Я не знаю, что такое любовь, но ты наверняка любил когда-то. И что бы ни случилось в прошлом… – Она опустила взгляд и повторила слова песни, которая играла из колонок: – I wanna learn to love.

Мейсон остановился и приподнял ее подбородок. Ее синие глаза заполнялись слезами. Он готов был уничтожить весь мир, лишь бы не видеть ее слез. Он хотел, чтобы Эйлин всегда улыбалась.

– Эйлин…

– And I wanna kiss you, – синхронно музыке произнесла она.

У Мейсона встал ком в горле. Взгляд забегал по ее лицу в поиске ответов. Эйлин на несколько сантиметров приблизилась к Мейсону. Он коснулся кончиками пальцев ее щеки и заправил прядь волос за ухо. По телу Эйлин пробежали мурашки. Его рука так и осталась у нее за ухом.

Их взгляды бешено метались по лицам друг друга, пока они становились все ближе и ближе. Его дыхание обожгло ее щеку, и она непроизвольно вдохнула воздух ртом. Мейсон остановился. Между их губами осталась пара сантиметров. Эйлин взглянула на него и разрушила это мучительное расстояние.

Мейсон обнял ее так крепко, как только мог. Ощущая вкус ее губ, он не думал больше ни о чем, лишь хотел, чтобы она всегда была рядом с ним.

Эйлин чувствовала его запах, его тепло, его сильные руки, которые обвивали ее. Такой простой, но чувственный поцелуй казался нереальным. Именно о таких пишут в сказках.

Поцелуй истинной любви.

– Попробуй! – Стилла пихала странного вида бутерброд прямиком в рот Томаса.

– Я не буду это есть. На нем… плесень? – Он сморщил нос.

– Это вид сыра. Попробуй!

Том уклонился от бутерброда, но Стилла была очень настойчива.

– Ладно! Ты невыносима! – Том открыл рот.

Стилла победно взвизгнула и аккуратно поднесла угощение к его губам. Томас принялся неохотно жевать. Стилла смотрела на него с любопытством и в предвкушении вердикта.

– Ну?

– А знаешь, неплохо. Очень даже! – Том начал жевать быстрее.

– Я же говорила! – Стилла задрала подбородок и улыбнулась.

Томас прожевал бутерброд и схватил со стола добавку. Атмосфера Хэллоуина витала в воздухе. Том не привык посещать такие мероприятия, но ему определенно нравилось.

Он взглянул на Стиллу. Ее белоснежные волосы подсвечивал прожектор и менял цвет прядей. Она прикрыла глаза и начала качать головой под бит. Тома мучал вопрос: почему такого котенка, как Стилла, все считают гадкой змеей? Она была похожа на воздушное облачко, которого хотелось коснуться и проверить, действительно ли оно сделано из ваты. Хотелось унять детское любопытство.

Диджей сменил пластинку, и заиграл Том Оделл. Стилла открыла глаза и покосилась на Тома. Она не смогла бы пригласить его, поэтому ждала, когда он решится. Томас продолжал на нее смотреть и улыбаться, а потом наклонился к ее уху.

– Потанцуем? – произнес он шепотом.

– Да! – Она ответила слишком громко и сразу прикусила язык.

Том улыбнулся и протянул руку. Они двинулись к танцполу под волшебную музыку. Том устремил свой взгляд в толпу. Все ученики наслаждались вечером. Глаза отыскали знакомую пару. Мейсон и Эйлин стояли в обнимку и кружились. В душе заскребли кошки. Том старался сохранять самообладание, но ревность брала верх.

– Все нормально? – Стилла выдернула его из размышлений.

– Да, все хор… – Том замолчал, смотря на парочку.

Мейсон и Эйлин поцеловались. Томас начинал злиться. Как этот мерзавец посмел коснуться ее? Она отказала Томасу, но не оттолкнула Мейсона. Пазл в голове сложился: выходит, ей нравился этот кретин.

Стилла перевела взгляд с Тома на танцующую пару. Она все поняла, и слезы подступили к ее глазам. Знал бы Том, как ей было больно. Она винила себя, что влюбилась в эти платиновые глаза и поддалась глупому чувству. Вспомнились слова отца: «Ты ничтожество, и ты никому не будешь нужна!»

Томас повернулся к Стилле, лишь бы не смотреть на танцпол. В ее глазах читалось отчаяние, а по щекам текли слезы.

– Стилла?

Она замотала головой и отошла от парня.