Серверный зверь

Сейчас мы проезжаем через огромную вытянутую поляну, заросшую пахнущим на полуденном солнце разнотравьем. Кто-то начинает объяснять, что это взлетно-посадочная полоса. Любые драконы очищают огнём такие поляны, неподалёку от своих убежищ. Но золотые, в отличие от обычных, со временем летать перестают. Это происходит когда богатств становится слишком много, и тяга к накоплению перевешивается страхом потерять собранное. Судя по этой поляне, дракон уже несколько лет безвылазно сторожит богатства. Мне подзуживает спросить, выходит ли ящерица поесть или питается исключительно рыцарями, да неудачливыми воришками, но слышатся возгласы. Гвардеец указывает чёрной перчаткой вперёд, на стену поросших лесом серых скал, возвышающуюся над деревьями. Значит мы уже почти прибыли.

Пересекаем опушку леса. Дорога здесь становится шире — мы едем по тропе дракона к его логову. Вот перед нами и скальная стена, её верх скрывается за кронами деревьев, сквозь которые пробиваются солнечные лучи. Лес здесь почти без зарослей, деревья стоят на отдалении и между ними только палая листва, да сухие ветки. Края стены уходят в стороны сколько видит глаз, а прямо перед нами открывается черный зёв пещеры. Чернота входа, будто щупальцами тянется вверх по скале, лишь через мгновение до меня доходит, что это копоть.

Ко мне подъезжает Мигель, за стеклянным забралом не видно лица, только лес и моё отражение.

— Игорь, — слышится его взволнованный голос, — вы готовы?

— Ну блин, конечно.

Мигель протягивает мне серебряный перстень с красным камнем.

— Наденьте. Это не ключ, но он позволит загружать сохранения, сделанные с этого момента, кроме того, вам не придётся снова бежать в пещеру в случае смерти. Если понадобится быстро оказаться возле меня, то просто разбейте перстень и умрите.

Секунду Мигель молчит, склонив голову, потом вздыхает и говорит:

— Будьте осторожны.

Фигасе новости. С каких это пор он обо мне заботится?

— Чё со мной случится?

Мигель поднимает забрало. Он чертовски бледен.

— По словам магов-разведчиков, — говорит он, — пещера устроена так, что дракон может сжечь любого входящего. Придётся вам пережидать пламя за щитом, и бежать только во время драконьего вдоха. Это несколько десятков метров огня и дыма. За это время вы можете свихнутся от боли. Позже вы можете заразиться от дракона. И то и другое не исправить сохранением.

— В любом случае это будут не ваши проблемы.

Мигель качает головой, словно устал объяснять ребёнку очевидное.

— Будьте осторожны. — Мигель оборачивается. — Щит и меч драконоборцу!

Разговор, похоже, закончен. Размышляя, что же они так боятся, слезаю с коня. Оруженосец подаёт уже знакомый мне чёрный меч и огромный зеркальный щит, с выгнутыми наружу краями. Ага, это что бы отбивать струю пламени.

Перед входом в пещеру я оглядываюсь. На отдалении выстроились полукольцом два ряда гвардейцев, блестя забралами на чёрных шлемах. За ними на возвышении боевые маги установили посохи на землю и глядят на меня поверх прицелов. Между рядами проезжает Жанна на чешуйчатом коне, ловит мой взгляд и обнадёживающе улыбается.

Темнота пещеры встречает меня запахами горелой плоти, тухлого мяса. Глаза ничего не видят во мраке, меня начинает мутить и выворачивать. Чуть не падаю от очередного рвотного позыва. Нет это не дело. Ложусь спиной на влажный утоптанный пол пещеры. Вытягиваю ноги и глубоко дышу, ртом хватая темноту. Тошнить перестаёт, но воображение всё рисует невидимые трупы вокруг.

Почему я не взял факел? А чёрт, у меня же налобный фонарик есть. Запускаю руку в инвентарь, чувствую фонарь в руке. Но у меня же нет инвентаря! Сумку порвали и забрали.

Док говорил, что это лишь вход. Док. Ещё один человек, которого я убил.

Одеваю фонарь. Теперь мне мерещится, что запах точно такой же, как тогда в сгоревшем доме Дока. Хочется включить свет и убедиться, что рядом нигде нет обгоревшего трупа в белом халате. Причём я понимаю, что не может халат уцелеть, но всё равно различаю во мраке около стены на спине лежит обугленное тело в белом, голова с остатками мышц чуть повернута и живые глаза смотрят на меня без укора.

Не выдержав, включаю свет. Обгорелый труп в закопченных латах в том самом месте, где я представлял Дока. Наваждение. Копоть местами сцарапана — бедняга не сообразил загрузиться и пытался выползти наружу перед смертью.

Моего лица касается дуновение из глубины пещеры. Слышится шум, словно дует кто-то огромный. Запах растворителя! Блин! Свет меня выдал.

Из глубины пещеры с рёвом несётся огненная стена. Упираю щит в землю, прячусь за ним и зажмуриваюсь. Невыносимый жар, грохот. Что-то мягко толкает щит и отстаёт. Наконец от входа начинает дуть холодный ветер. Перерыв. Лицо болит — брови и ресницы сгорели, но я почти цел.