Серверный зверь

Надежда Петровна приглашает нас войти первыми — Жанна маг, а у меня драконье чутьё.

Внутри темно — свет факелов неохотно пробивается через полог, но я быстро приспосабливаюсь к темноте. Карта всё также лежит на столе, Жанна закрыв глаза водит над ней руками и что-то шепчет. Я брожу вокруг стола, принюхиваюсь, вычленяю запахи чернокопов.

— Карту не трогали, магию не использовали, — озадаченно говорит Жанна. — Откуда тут взяться вспышкам? Может нашим алкохранникам привиделось?

— Нет. Чую запах двух чужаков и техники из Паблик Юнион.

— Думаешь, чужаки оттуда? — недоумевает Жанна.

— Вряд ли, — качаю я головой, — пахнут они по местному. Брагой, потом. Запах техники, скорее, как от наших визонов.

— Точно! Они сфотографировали карту!

Новость эта Надежду Петровну не радует. Ни улик, ни следов снаружи палатки найти не удаётся, скорее всего в суматохе их затоптали, да и следопытов среди нас нету. Пока решаем узнать, не отлучался ли кто из нанятых в Раздольном рабочих.

Позже выясняется — вчера днём некий Егор вертелся у штабной палатки, жаловался, что морда у него кривая, потому маска, якобы, плохо держит пыль и ему надобно другую. Ему выдавали новую, но он снова приходил с тем же предлогом, а после того, как Жанна объявила, что карта готова, Егора больше и не видели. Ни Жанне, ни мне на глаза он не попадался, вещей его не находят, но зато обнаруживается маска, которую он примерял, а на её чёрном внутреннике белеет несколько волос — по ним Жанна и решает отыскать самого Егора.

Шепча какие-то заклинания, Жанна проводит посохом над землёй — проявляется бледно-голубой контур остроухого пса. Призрачный пёс оживает, ластится и получает на протянутой ладони маленький комок волос. Мигом обежав половину лагеря, он появляется у опушки леса и исчезает в чаще.

За пределами лагеря мы достаём драконей, седлаем и заезжаем в настолько чистый лес, что можно даже подстегнуть коней, но Жанна как-то чует, что пёс что-то нашёл и остановился, потому спешить смысла нет.

Пса мы видим у взрыхлённой земли. Он исчезает, завершив дело, а я спешиваюсь, принюхиваюсь. Золото. Здесь было золото, его роняли на землю, а потом увезли. Отгоняю этот запах, отвлекает. Склоняюсь ниже — из под свежей земли сочится запах Егора, крови и золота. Вокруг пахнет людьми — двое незнакомых с запахами кабака и махорки, но явно не забулдыги. А вот запах третьего я уже встречал в штабной палатке. Значит это не совпадение.

Выслушав меня Жанна, предлагает теорию. Егор увидел эксгуматор, понял, что залежи богатые, и стал разведывать, что и как. Узнал про уникальную карту, и через чат сообщил кому-то в Раздольном, что есть некая ценная информация, но передаст он её только за деньги. Вот он её и передал. А убили его, чтобы не вывел на покупателей.

Звучит вполне логично. Покрутив так и эдак, я более ничего столь же простого не придумываю, и соглашаюсь, что надо ехать в Раздольное. Нюхать тамошних наёмников и смотреть, кому была бы интересна карта.

Село встречает нас белёными хатами, лаем собак, да шумными гусями в придорожной канаве. Из-за плетней на нас поглядывают местные, с некоторым любопытством, но не отвлекаясь от своих дел.

Лениво изгибаясь меж дворов, широкая улица приводит нас к вытоптанной площади с несколькими торговыми навесами по краям. Рядом виднеется кабак, а левее за хатой возвышается бревенчатый терем в три этажа.

— Чей это? — спрашиваю я у тётки, торгующей яйцами и зеленью.

— Это, добрые пришельцы, хоромы благодетеля нашего, купца Добрынина. Широкой души человек, он и навесы эти оплатил, и кабак держит так, чтобы мужики там меру знали, и, ежели кому беда приключилась, то никогда не отказывает, — разливается тётка похвалами. И чуть строже добавляет, — Только, иноземного он ничего не признаёт, так что ежели к нему направитесь, извольте уж нарядится пристойно.

Тетка продолжает рассказывать про нелюбовь к иноземному, про заботу о всём родном, о всяческих благодетельствах. Я киваю, а сам стараюсь удалиться — похоже, рассказ этот никогда не закончится. По пути к кабаку Жанна шепчет:

— Надо будет понюхать этого Добрынина.

Видя, мое удивление, она объясняет:

— Деньги то на повышение рейтингов среди местного населения где-то брать надо.

Верно говорит, но меня отвлекает запах кабака — тот же самый, что на месте гибели Егора. Значит наёмники тут были. Остаётся только найти их. Правда, вряд ли кто-то “пришельцам добрым” так всё и скажет, скорее наоборот. Но это тоже способ.

Заказываем обед, выпивку. Болтаем с Жанной о погоде, о здешней еде, а сами присматриваемся. Увы, никого похожего на наёмников нет, да и запаха похожего не ощущается.

— Хозяин! — подхожу я к стойке. Хозяин в замызганном фартуке, отирает широкое вспотевшее лицо и вопросительно кивает мне. Я продолжаю:

— У нас тут проблема одна, есть у меня один приятель, ему надо выкопать в лесу яму. Такую, чтобы приятель поместился в полный рост. Нет ли на примете пары крепких ребят, чтоб и землю копать, и приятелю помочь?

Хозяин очень правдоподобно изображает непонимание.