Серые ангелы

Так что сия акция только добавила головной боли. Как правильно заметил Василий, в отношении всех этих «обществ» надо бы придумать какой-то «дуст», чтобы они тихо и незаметно все дохли. На этот счёт у Григория фантазия начиналась и кончалась на ядах. В том числе и таких как зарин.

Когда Григорий высказал Василию свои идеи, тот посмотрел на него как на сумасшедшего и мягко намекнул сходить под холодный душ. Авось поможет.

На этом пока все действия в отношении гобинистов тихо засохли.

— Как загонять бульдога

Григорий пружинистой походкой весь сияя энтузиазмом шагал в сторону новенького, с иголочки, ангара. Василий за ним еле поспевал. Зачем так настоятельно брат просил его посетить Воздухоплавательный парк, он не знал, так как сам Григорий это говорить и не думал. Сказал, чтобы обязательно.

Ну… Обязательно, значит обязательно. Что-то очень важное.

Вокруг сновали разнообразнейшие чины Базы. Где-то поодаль, у другого ангара кипела работа по подготовке сразу двух самолётов к полётам. Возле того, что поменьше, с эмблемой Валькирий, стояла спиной к ним кажется, Екатерина Соколова. Её же напарницы-пилота Ольги пока видно не было.

Григорий лишь мельком взглянул на деловое мельтешение, но не успел он дойти до двери, ведущей в новенький ангар, как его остановил подлетевший неожиданно рядовой Воздухоплавательного парка.

— Их высокопревосходительство ругались! — несколько оторопело доложил младший чин после необходимых «здравжелам» и прочего.

— И почто ругань была?

— Ну дык, говорят, «только построили новый ангар для новых самолётов, так его тут же загромоздили всякими…».

Григорий оскалился и махнул рукой следовать за собой.

— Это не «всякие-разные». А очень даже особенные!

— Ну, дык его высокопревосходительство говорит, что нужны места под самолёты! И, говорят, что «не хватало, нам тут паломничеств…», — гнул свою линию солдат, еле поспевающий за «господином Руматой».

— Передай, что пущай не беспокоятся. Это моё и я скоро уберу. Чисто временная мера. А то, что тут «паломничества» будут… Так это же хорошо! Пилотам лишний раз напоминание в необходимости старания и тщания. Чтобы усерднее готовились, лучше летали! Чтобы превзойти, так сказать! — закончил на бравой ноте Григорий и остановился повернувшись к порученцу. — всё уяснил? Передашь?

— Так точно вашебродь! — козырнул солдат. — Разрешите идтить?

— Р-разрешаю!

— Есть! — Нижний чин по уставу развернулся и рысью кинулся бежать в сторону недавно выстроенных административных корпусов.

— А о чём речь? — заинтересовался Василий.

— А речь вон о том! — загадочно бросил Григорий и указал в сторону того самого новенького ангара. — Из-за этого я тебя и позвал сюда.

— А что такое?

— А сюрпри-из! — со значением протянул Григорий вышагивая в прежнем направлении.

Василий, оценив оставшееся расстояние до ангара не стал переспрашивать и настаивать.

В ангаре было темновато. Так что когда Василий проморгался, привыкая к полумраку, ему в глаза бросилось то, что он почти пустой. Однако не совсем.

Посреди него возвышалось нечто. Причём явно на самолёты не смахивающее. Разве что на ракету. Но и то…

— А это что?!! — изумлённо спросил Василий глядя на это «нечто» закрытое плотной материей. И было оно около четырёх метров в высоту.

Григорий оскалился своей фирменной улыбочкой сытого аллигатора и подошёл ближе.

— Тада-ам! — пропел он и дёрнул за верёвочку. Материя спала и обнажила бронзовую статую. Также исправно упала челюсть и у Василия.

Оно и понятно: перед ним возвышалась «забронзовелое» изображение, которое он уже видел: дама, с небольшим рюкзачком за плечами, с карабином воздетым над головой и в узнаваемом прикиде «а-ля Натин». То есть сочетании брюк и платья до колен плюс изящные сапожки, но без высоких каблуков. Кстати и рюкзак за плечами дамы был не таким вещмешком, как тут привыкли щеголять разные путешественники в конце 19-го века. А более-менее узнаваемым по концу века 20-го.

Да и лицо дамы было узнаваемым не просто так. А сразу по двум причинам.

Во-первых, этот образ уже был однажды «собран» на компе яхты для иллюстрирования приключений одной мифической дамочки. Впрочем, «как оказалось», по результатам визита в Парагвай, и не такой уж и мифической[1].

Во-вторых, именно этот образ, нарисованный в объёме, видел однажды Василий. Как раз тогда, когда брат собирал этот образ и выбирал нужный для «фотографии» в книгу.

Надо отметить, что образ получился удачный. Даже ветер в этой бронзовой статуе также присутствовал — в развевающихся волосах Мэри и ремне карабина, как бы свободно болтающегося под ветрами. Ясно дело, что и то, и другое было выполнено в бронзе, но именно впечатление ветра в лицо было передано отменно. И естественность образа подчёркивалась даже мельчайшими деталями. Например, пряжкой на ремне карабина. Не только в деталях одеяния героини.

Однако больше всего притягивало взор лицо. И не потому, что скульптор догадался прорисовать зрачки, от чего сама бронзовая фигура приобретала весьма живой вид.

Лицо прямо светилось жаждой жизни. Весёлое и дерзкое.