Серые кардиналы

В детстве он получил великолепное классическое образование в Париже, проявив незаурядные способности. Когда Франсуа было десять лет, учителя поручили ему произнести часовую речь памяти Ронсара по-латыни перед большой и блестящей аудиторией. Стоит отметить, что если бы эта аудитория поняла его, он мог бы произнести не менее эффектную речь на греческом языке, который он выучил почти в таком же раннем возрасте.

В 1595 г. для завершения образования, как и полагалось юноше из хорошей семьи, наш герой совершил длительное путешествие по Италии. За границей Франсуа не терял времени даром. Во Флоренции он обучался итальянскому языку, фехтованию и, главное, искусству верховой езды, которым в то время славились итальянцы. Он был превосходным наездником, обожал лошадей и знал все тонкости конного спорта, но позже вынужден был пожертвовать своей страстью ради религиозного призвания, ибо капуцину дозволено передвигаться только пешим способом и босиком.

Из Флоренции он отправился в Рим, где получил возможность кое-что узнать о папском дипломатическом ведомстве, по ловкости не знавшем себе равных в Европе. Двинувшись обратно на север, Франсуа останавливался в Лоретто по религиозным причинам; в Болонье, чтобы посетить университет; в Ферраре, чтобы засвидетельствовать почтение герцогу и ознакомиться с музеем его высочества естественной истории; и наконец, в Падуе, где он пробыл подольше, изучая юриспруденцию.

Письма к матери, написанные им в то время, пропали. А жаль: было бы интересно узнать, познакомился ли он с Галилеем, преподававшим тогда в Падуе, и какие темы обсуждались на тех неформальных встречах, которые устраивали у себя дома преподаватели в неучебные часы.

Из Падуи молодой человек проследовал в Венецию, которая дала приют множеству ученых-эмигрантов из Византии и была наилучшим местом в Европе для изучения греческого языка. Затем он отправился через Альпы в Германию и узнал, как выглядела эта страна до Тридцатилетней войны. Не прошло в общей сложности и года, как он вернулся в Париж.

Когда молодого барона де Маффлие представили ко двору, он произвел там прекрасное впечатление. Габриэль д’Эстре, молодая фаворитка короля Генриха IV (она была всего двумя годами старше Франсуа), назвала его «французским Цицероном наших дней». Монарх выражался не столь восторженно, но тоже обратил благосклонное внимание на юношу. Ничего удивительного. Франсуа выделялся не только аристократической и несколько хищной красотой, он был, кроме того, очень умен, вел себя не по годам осмотрительно, обладал изысканными манерами, мог поддерживать увлекательную беседу о чем угодно, но при этом никогда не терял сдержанности, не забывал об осторожности, с помощью которой умерял свой энтузиазм и воображение.

Впоследствии кардинал Ришелье придумает для своего старого друга и соратника два прозвища – Иезекили и Тенеброзо-Кавернозо[4]. Оба прозвища отлично характеризуют эту сложную натуру. Иезекили – энтузиаст, визионер, францисканский проповедник и мистик, Тенеброзо-Кавернозо – человек, который никогда не раскрывается, непроницаемый дипломат, изобретательнейший политик. Эти два поразительно несхожих персонажа обитали в одном теле, и несообразность их сочетания была важной составляющей в характере этого человека.

Франсуа провел при дворе целый год. Опыт был ценный. В этой луврской школе жизни с весьма интенсивным обучением он получил разные полезные уроки: научился слушать с почтительным интересом скучные придворные разговоры; радостно терпеть высокородных дураков; говорить тонкие комплименты дамам, чьи декольте вызывали у него неприятие (уже в то время он начал задумываться о монашестве); выуживать сведения у информированных, не выглядя любопытным; отличать существенное от несущественного, могущественных от важничающих. Для будущего государственного секретаря и дипломата эти знания были бесценны.

Изначально Франсуа Леклер дю Трамбле, планируя сделать классическую в то время для молодого человека из благородной семьи карьеру военного, участвовал в осаде Амьена в 1597 г. Эту хорошо снаряженную крепость, изменнически сданную испанцам сторонниками Лиги, теперь осаждала французская армия под командованием коннетабля Монморанси. Монморанси был мужем побочной дочери Генриха II, которая двадцать лет назад любезно согласилась стать крестной матерью Франсуа Леклера дю Трамбле. Коннетабль взял молодого человека под свою опеку и был чрезвычайно доволен тем, как он вел себя на протяжении всей осады. Люди стали говорить, что из молодого барона де Маффлие получится первоклассный воин.