Серые Волки. Книга 2.

— Серые волки никогда не отказывали в помощи слабым! — ответил опальный принц. — Девушка, которая пришла со мной, нуждается в ней. Принц Инсан опасный враг. И да, он жесток и, видимо, силен. Маг, проклятый богами.

— Все маги прокляты! Их осталось слишком мало на этой земле! — кивнул Готтеар.

— Я не прошу за себя, — сказал его сын, глядя прямо и искренне, силясь из последних сил, чтобы сидеть ровно, как и подобало подчиненному перед своим повелителем. — Я прошу лишь укрыть девушку ненадолго.

— А как же ты? — прищурил глаза оборотень. — Почему она так важна для тебя? Только ли из-за данного слова, или в ней есть нечто большее? — и бросил взгляд на Бродягу, сидевшего по правую сторону от Райнера. Тангар подобрался и ответил, разгадав немой вопрос во взгляде своего вожака.

— Девушка не тронута, мой повелитель. Если она и является парой для принца Райнера, то он пока ничем не заявил свои права на нее! — быстро проговорил он.

— Почему-то я и не сомневался в этом, — кивнул в ответ на слова Бродяги Готтеар. — Скажи мне честно, Райнер. Принцесса Эмина, та, которую ты привел в наше поселение, является твоей женщиной? Той, которую тебе предопределила судьба и боги?

Райнер застыл, сжав челюсти, молча выдерживая пристальный взор вожака, противится которому был не в силах. Но когда он ответил, Готтеар вздохнул и покачал головой. Ответ сына ему не понравился, но Райнер был честен с ним, и повелитель это оценил.

— Хорошо. Что бы ни было, я дам тебе свой ответ только когда посовещаюсь со своими приближенными людьми! — проговорил он. — А сейчас можешь идти в свой дом. Я оставил его нетронутым с тех самых пор, как ты покинул нас, принц Райнер. Залечи свои раны и жди, когда я позову тебя вновь.

Тон повелителя стаи был непрекословным, да и Райнер не хотел спорить. Ему сейчас было совсем не до этого. Хотелось лишь отдохнуть. Упасть на ложе и спать, позволяя регенерации залечить его раны. Но мужчина знал, что не покажет свою слабость отцу. Уйдет так, чтобы тот ничего не заподозрил о том, как трудно было сыну держаться из последних сил, чтобы не опозорится перед лучшими волками стаи. Поэтому, принц поклонился Готтеару и развернувшись, направился прочь из дома вожака. На этот раз он шел один. Никто не спешил преследовать его, да и помогать тоже не спешил.

Райнер гордо вышел из дома и лишь когда ноги его ступили на песок, оборотень понял, насколько сильно устал. Тело болело, раны норовили открыться, и мужчина огляделся, вспоминая расположение домов в поселении. После его отъезда из родного края прошло достаточно времени и на улице, где когда-то были пустыри, теперь возвышались дома. Поселение разрослось и Райнер принялся вспоминать, где находится его дом.

— Не узнаешь ничего? — раздавшийся голос за спиной заставил принца подобраться и распрямить спину. Тангар приблизившись хлопнул Райнера ладонью по спине и обошел, встав так, чтобы принц мог видеть его даже не оглядываясь.

— Время прошло. Я смотрю, поселение стало больше! — заметил принц.

— Да! — согласно кивнул Бродяга. — Но пойдем. Я провожу. Оставь свою гордость на потом. Это не стоит твоего внимания и мелочь для меня. А пока будем идти, поговорим!

— Нам не о чем говорить! — отрезал Райнер, но пошёл следом за человеком отца. Уже через несколько домов, Тангар свернул за угол, а когда опальный принц последовал за ним, остывая на несколько шагов, проговорил:

— Почему не спросишь, где твои братья, принц?

Голос Бродяги звучал сухо и надломлено. Словно мужчина провел в пустыне несколько дней без воды и теперь едва ворочал языком выговаривая слова.

— Это не мое дело, не так ли? — ответил Райнер. — Отец от меня отказался, отправил к принцу Шаккару. Я теперь не считаю себя его сыном и не претендую на наследование.

— Да. Истинно так! — не глядя на следовавшего за ним мужчину, кивнул Бродяга. — Но, тем не менее, я рад, что ты вернулся, принц.

Слова Бродяги вызвали невольную улыбку у молодого воина.

— По тебе как-то не скажешь! — заметил он.

— Да я и раньше не жаловал тебя, принц Райнер! — отозвался Тангар. — Но признаю, что из троих сыновей ты был самым достойным, если бы не твое происхождение, слишком позорное на мой взгляд. Для простого воина это было бы простительным, но для сына вождя… — он не закончил. Замолчал, глядя куда-то перед собой. Райнер же нисколько не обиделся на слова верного воина своего отца. Привык. Раньше Бродяга также не стеснялся в выражениях. И он был тем, кто отговаривал Готтеара признать незаконного сына. Тангар всегда держался уверенности в том, что наследники должны быть только чистокровными и освещенными жрецом при рождении. А не теми, кого в подоле приносят рабыни. Вот только сейчас, видимо, что-то изменилось, раз Бродяга начал этот, неприятный им обоим, разговор.

Райнер решил было, что Тангар продолжит в том же духе, но мужчина неожиданно удивил его, сказав:

— Женщина, которая пришла с тобой, — и остановился, дождавшись, когда принц его нагонит, чтобы идти теперь почти рядом. — Ты назвал ее своей.

— Так и есть! Она будет моей! — ответил Райнер.