Серый бог

Раздевшись по пояс, но имея пистоли и шпагу под рукой, я вымылся и насухо вытерся. Раздался стук в дверь и на пороге появился улыбающийся хозяин. Слуги за ним несли несколько подносов с различной снедью. — Не извольте беспокоиться ваша милость, это за счет заведения, а увидев мою кирасу на лавке у окна, ещё стал чуть ли ни при каждом слове кланяться. — Это наша благодарность за избавление от банды злого и кровожадного разбойника, что называл себя черным дроздом. Поверите, ваша милость, житья от него в последние месяцы не стало. А ещё, ваша милость, говорят, что у корчмы "Три поросенка" тоже разбойники объявились. Вы б заглянули и туда тоже,… Я прервал его: — Сожалею, но мне надо к Авгуру.

Я пригласил словоохотливого хозяина за стол и во время еды и беседы узнал у него следующее. В последнее время в округе появилось несколько разбойничьих шаек, которые промышляли у постоялых дворов и кабаков. Для борьбы с ними король присылает специальные отряды, но лучшими из лучших считаются охотники за головами, которые действуют в одиночку и расправляются с бандитами без всякой пощады. За голову каждого разбойника король щедро платит, по этому охотники за головами никогда не обыскивают труппы и не срезают у них кошельки. На такую мелочь они не размениваются…

Теперь многое встало на свои места. А вот срезать кошельки, или обыскать карманы, — эта мысль как то в голову мне не приходила, а жаль, ведь ждать платы от короля Готии не приходилось. Утром благородная половина сверкала чистотой и порядком, — все выскоблено, вымыто, ни каких следов вчерашнего побоища. Обильно и вкусно покушав за счет заведения, получив припасов на дорогу, так как следующий постоялый двор можно было достичь только к вечеру, провожаемый всей челядью я покинул гостеприимную харчевню, которую хозяин теперь называл не иначе как "Черный дрозд".

Мара была в своем репертуаре и никуда не торопилась, я тоже и все думал, а попадется ли мне по дороге тот старый перекресток и старый дуб с дуплом, о котором говорил разбойник. Часа через три неторопливой тряски я действительно заметил старый и сухой дуб. Я б проехал мимо и не обратил бы на него внимания, так как он стоял в стороне, но Мара решила, что настала пора ей отдохнуть и сама свернула к нему. Отправив её пастись, я осмотрел дерево. Вот и дупло. Встав к нему спиной, я отсчитал двадцать шагов и оказался в небольшой низине. С дороги меня видно не было. Вытащив шпагу я стал тыкать ею в землю. Через некоторое время мне улыбнулась удача. Чуть в стороне шпага попала в дерево.

Достав кинжал, я, опустившись на колени, приготовился копать. Но делать этого не пришлось. Достаточно было просто разгрести опавшую прошлогоднюю листву и я увидел доски. Откинув их я обнаружил небольшой сундучок, даже не сундучок, а шкатулку. Открыв её, я невольно залюбовался. Россыпь драгоценных камней и несколько десятков золотых монет предстали передо мной. Видимо этот черный дрозд знал толк в добычи. Ничего громоздкого или того, что могут узнать. Только камни и монеты. Меня это полностью устраивало и я повеселевший продолжил свой путь. Мы миновали несколько перекрестков и ответвлений, но я не боялся заблудиться. На каждом перекрестке стоял указатель со стрелочкой, на которой был нарисован знак авгура. Значит в эту сторону мне и надо.

После очередного перекрестка я увидел карету с незнакомым мне гербом у которой слетело колесо. Бедняга кучер и два лоботряса лакея бестолково суетились возле неё, не предпринимая ни каких попыток её починить. Я остановился чуть в стороне и стал с любопытством наблюдать. Отдернулась занавеска в окошке кареты и оттуда показалась недовольное лицо немолодой женщины. — Милостивый государь, вместо того, что бы насмехаться над бедными женщинами, слезли бы и помогли. — А у вас что то случилось сударыня? — А вы что не видите, карета сломалась. — Карета? — переспросил я, — нет не вижу, я вижу что соскочило колесо, а карета в целости и сохранности. — Да какая разница. К вечеру мы должны быть в замке, а с этой поломкой неизвестно когда туда попадем. Да сделайте что нибудь, кавалер вы или не кавалер?

Пришлось спешиться, и намеренно позванивая шпорами, что как бы говорило, что я не кавалер, а просто рыцарь, я подошел к карете. (Небольшое пояснение. У нас в Удаче кавалерами называли только тех, кто удостаивался знаков отличия от его королевского величества. Как правило это была или специальная золотая цепь, или золотая брошь, украшенная драгоценными камнями).

Внимательно осмотрев поломку, я заулыбался. Колесо слетело по тому, что вылетел шкворень из крепления, а это дурачьё даже и не подумало его поискать или заменить на крепкий клин. Пока моя Мара пошла наводить порядки к четверке запряженной цугом, я прошел немного назад, нашел то место, где колесо соскочило, а ещё через десяток шагов и сам злополучный шкворень.