Серый Дол

Ронару показалось, что он увидел во тьме фигуру, громадную, с неестественно длинными, вытянутыми конечностями. То был всего миг, и существо вновь отступило во мрак, а следом полетела стрела, выпущенная Драйгоном. Снова раздался звериный вой боли - значит стрела достигла цели.

- Дай мне меч, парень! - крикнул Ханрис, и тут же выхватил из дрожащей руки Ронара оружие. Тот и не сопротивлялся, полностью парализованный ужасом.

Атака чудовища не заставила себя ждать. Когтистая лапа вновь вынырнула из тьмы, уже в другом месте, но Ханрис был к этому готов. Резко уйдя в сторону, он взмахнул мечом и опустил его на руку атакующего. На этот раз зверь взвыл куда истошнее прежнего, а когтистая конечность осталась лежать на земле.

Драйган выстрелил снова, но теперь уже невозможно было определить, попал он в цель или нет, так как сама тьма, казалось, ожила, разразившись неистовым рёвом. Стараясь оказаться как можно дальше от его эпицентра, Ронар, сам не отдавая себе в этом отчёта, стал отступать назад.

И вдруг всё стихло. Тишина навалилась волной, но все понимали, что это обманчивое затишье.

- Будьте внимательны! - сказал Ханрис, вглядываясь в темноту. - Он очень быстр, и... - он обернулся к Ронару, глаза охотника расширялись, рот открылся, намериваясь что-то выкрикнуть, но прежде чем он успел издать хоть один звук, а Ронар осознать, что происходит, мощная лапа легла ему на левое плечо, когти вонзились в плоть. Тварь притянула к себе Ронара как куклу набитую соломой. Он ощутил тошнотворный запах звериной шерсти и плоти. Пасть монстра оказалась прямо у него над головой и по лицу потекла вязкая струйка зловонной слюны. Не осознавая, что он делает, действуя только на рефлексах и руководствуясь лишь инстинктом выживания, Ронар закричал и ткнул факелом прямо в эту пасть. Зверь тут же отпустил свою жертву, и Ронар, рухнув на колени, быстро пополз прочь.

Монстр отбросил факел в сторону, тот ударился о стену пещеры и покатился по полу, но не погас. В его дрожащем свете Ханрис безошибочно различил силуэт чудовища, и кинулся на него в атаку.

Зверь ушёл от мощного, рубящего удара мечом, который высек искры из каменного пола и, взмахнув левой лапой намеривался разорвать Ханрису горло, но тот успел отступить назад, и острые когти только полоснули его по груди.

Успевший за это время прицелиться Драйган, выстрелил, и стрела вонзилась прямо в морду твари, чуть ниже правого глаза, которого монстр и без того был лишён. Но зверь не упал, как должен бы был. Он лишь, быстрым ударом сломал стрелу, наконечник которой остался торчать в его челюсти, а затем стал размахивать рукой, не подпуская никого к себе, и вместе с тем отступая обратно в темноту.

Ханрис начал сближаться с ним, не собираясь снова терять тварь из виду, что даст врагу преимущество. С точностью подгадав момент, когда когтистая лапа прорезала воздух возле его правого уха, он нанёс один стремительный ответный удар, завершивший данное противостояние.

С глухим стуком на пол рухнула голова чудовища. Тело стояло ещё пару секунд, а затем повалилось назад, и оставшиеся видимыми в свете факела длинные стопы, со скрюченными судорогой пальцами, стали конвульсивно подёргиваться.

Глава 3: Голова Чудовища

Собаки в имении Ломара Годхола ещё издали почуяли гостя, и по всей округе разносился надрывный лай множества глоток. Скрипящая колёсами телега Сайна остановилась в десяти ярдах от обветшалого мрачного дома, видавшего лучшие времена. Кобыла принялась нервно шлёпать копытом по грязи, и фыркать в беспокойстве, демонстрируя сколь сильно ей не нравится близость лающих зверей, кидающихся на стены своих вольеров, стоящих всего в десятке ярдов от дома. Лишь один пёс не был заперт с другими, но он, надо признать, и не выказывал признаков агрессии, как его собратья, а лишь смирно сидел рядом со своих хозяином на крыльце, не спуская глаз с визитёра. Точнее одного глаза, так как второй у него был слеп. Сайн хорошо знал эту собаку. Хентийская порода, очень редкая. В своё время, лет десять назад, Ломар выложил за этого пса кучу денег, только потому, что существовало поверье, будто эти собаки способны видеть мир духов. Собственно за этим их, ещё в щенячьем возрасте слепили на один глаз, якобы чтобы улучшить связь с тем миром. Сколько правды было в этих историях Сайн не знал, но этот белый с рыжими пятнами пёс действительно оказался крайне смышлёным и невероятно спокойным, будто действительно знал и видел нечто такое, что другим неведомо. Сайн вообще не помнил, чтобы Зоркий - так звали этого вислоухого симпатягу, - хоть когда-то лаял.

Спрыгнув в размытую недавним дождём грязищу, Сайн погладил встревоженную лошадь по морде, прошептал ей пару ласковых слов, и пошёл по направлению к дому. Он отлично понимал нервозность кобылы. Ему и самому здесь становилось не по себе и хотелось как можно скорее покончить с делом. Но хозяину дома он старался не выказать своей настороженности, пряча её за напускным дружелюбием.