Серый, или Вперёд в прошлое (СИ)

— Ал, успокойся, если ты забыл, я тебе напомню: я киборг. Процессор «видит» и все камеры, даже очень маленькие и хорошо замаскированные, и «слепые зоны» этих камер. Я камеры даже в своем времени мог отследить, а уж ваши топорные и громоздкие агрегаты и подавно. И вообще, я могу двигаться со скоростью, близкой к скорости звука, и меня просто не будет видно! — Серый подмигнул Алексу, явно пытаясь его развеселить и снять напряжение.

— Врёшь, не можешь! — Алекс и правда улыбнулся. Но тут же опять стал серьёзным. — Не забудь посмотреть, какие внутри камеры стоят. Если и правда придётся записи менять, то должны совпадать все параметры: цветность, разрешение и другие. Жаль, что мы твои записи не можем на комп вывести. Придется тебе с собой камеру брать, хорошо в ремонт как раз подходящую принесли…

— Алекс, не мельтеши! Мы уже всё десять раз обсудили, и на что мне внимание обратить, и через какое окно влезть… Выдохни и успокойся — я недолго!

Алекс с сомнением посмотрел на друга:

— Слушай, а может мне всё-таки пойти с тобой?

— Угу, молодец, отлично придумал, если чё, мне с тобой на плечах смываться гораздо проще будет!

Шли вторые сутки турнира. Серый играл ровно: без взлётов и падений, на уровне уверенного середнячка. Какие-то игры сливал сразу после обязательной ставки, некоторые выигрывал. В перерывах к нему несколько раз подходил Марат Донатыч, нервно жевал губы и вопрошал с видом оскорблённой купеческой девицы, на которой отказался жениться заезжий гусар после совместно проведённой на сеновале ночи:

— Серёжа! В чём дело? Ты не стараешься! Подумай об Алексее!

Серый смотрел поверх головы главврача утомлённо и чуть отрешённо и бесцветным, безжизненным голосом отвечал:

— Делаю что могу…

Обычно откуда-то сбоку выпрыгивал кто-нибудь из устроителей турнира и оттирал раздраженного мужчину в сторону:

— Не стоит нервировать игроков…

Вячеслав Ярославович чуть устало, но удовлетворённо разглядывал с балкона расположенный внизу зал. Любил он это ежегодное мероприятие. Этот турнир выделял его и «его город» из числа сотен губернских городов. Он смог организовать и заинтересовать своей задумкой внушительное количество Больших Людей. Ни депутатский значок, ни членство в партии власти, ни его немалые капиталы не делали его особенным — а этот турнир делал. И Вячеслав Ярославович нежно любил своё детище. Любил, несмотря на то, что доход не всегда перекрывал расходы, как, видимо, будет и в этот раз.

Этот идиот Маратка приволок какого-то мальчишку, расхвалил и превознес до небес как самородка и непревзойдённого игрока. Как он говорил: «уникум»? А на самом деле парень довольно средний игрок, не рискует, не демонстрирует каких-нибудь сверхспособностей. Денег, может, и поднимет сколько-то. Может, даже в двадцатку выигравших войдёт, но не более. Против «китов» глупо его выставлять… Да, Вячеслав Ярославович поставил на него, но не на него же одного! Маратка в лужу сядет — это уже плюс! Бесит его последнее время этот врачишка дюже сильно! Напоминает о ТОМ мальчишке… Но ничего, с Маратки он свои деньги сдерёт — с живого или с мёртвого! А он уж пусть сам потом со своим игроком разбирается! Хотя парень чудо как хорош, Зигфрид буквально. Может, пусть как раз им Марат и расплатится? Он же говорил, что парень без роду, без племени, если что случится — искать его никто не станет… А мальчик явно тех денег стоит…

Вячеслав Ярославович взглянул на часы (командирские «Победа» — ещё одна его фишка: носить раритетные совдеповские часы рядом с платиновыми запонками): ого, скоро опять перерыв. Надо бы сходить в одно заведеньице по зову природы, а то скоро не протолкнуться будет, даже в VIP-зоне.

Мужчина уверенно и спокойно шёл по коридору, позади гулко отдавались шаги охраны.

Вячеслав Ярославович с удовлетворённым видом натягивал штаны, поправлял свой гардероб и уже собирался выйти из кабинки, как вдруг резко выключился свет. Одновременно скрипнула входная дверь, тяжёлые шаги замерли у двери кабинки, где от необъяснимого липкого ужаса застыл самый влиятельный человек N-ской губернии. Вячеславу Ярославовичу даже почудился какой-то потусторонний красноватый отсвет в щелях двери. Не к месту и не ко времени вспомнился Варенуха, Варьете и вся эта мистика… На голове сами собой зашевелились волосы.

Дверца кабинки с треском распахнулась, на пороге угадывался высокий массивный мужской силуэт. Сильные руки рывком выдернули Вячеслава Ярославовича наружу, остро пахну́ло потом, железные пальцы сжались на шее «серого кардинала», и Вячеслав Ярославович с некоторым облегчением провалился в гулкую пустоту, напоследок успев услышать шёпот, показавшийся ему очень знакомым:

— Вовчик, аккуратней, не повреди его ненароком!

Серый стоял у автомата с кофе и заказывал себе капучино с тройным сахаром, когда вокруг него начало твориться что-то невообразимое: забегали какие-то люди, все как на подбор высокие и плечистые, и у всех одинаково прорисовывалась наплечная кобура. Явно случилось что-то из ряда вон выходящее!