Серый мир

Немой Федя лишь кивнул головой в знак подтверждения слов товарища. Несколько секунд посмотрев им в глаза, я постоял на месте и отошел в сторону. Выбрал ровный участок земли, свободный от камней, и с помощью ножа начертил на земле символы старта телепорта. Теперь осталось напитать рисунок энергией и, указав точку финиша, отправить пулеметчиков по своим местам.

— Федя, бери пулемет своего второго номера, и идите ко мне, — позвал я первую пулеметную пару.

Немой десантник помог своему второму номеру взвалить на плечи тяжеленный рюкзак, и оба они подошли ко мне.

— Значит, так, пацаны: становитесь в самый центр вот этой вот нарисованной на земле хреновины. — Я показал рукой на центр рисунка. — Через мгновение окажетесь на огромном валуне посреди скальных обломков. Подготовьте место для стрельбы и смотрите в оба, не пропустите атаки терронов. Если вперед вырвется небольшая группа атакующих, то на нее внимания не обращать. Стрелять только по основным силам, и запомните — терроны намного крепче и выносливее людей, поэтому патронов не жалейте. Давайте, пацаны, удачи!

Парни встали в центр рисунка, я присел на одно колено и, коснувшись рукой начерченных на земле линий, активизировал телепорт. Секунда — и передо мной никого не осталось. Телепорт сработал.

— Сработало! — радостно крикнул боец, которого я послал на вершину холма с биноклем, чтобы определить, удалась ли телепортация.

— Следующие! — позвал я вторую пулеметную пару. — Видели, что делала первая пара? Слышали, что я им говорил? Ну и отлично, повторять не буду. Не зевайте там! Удачи!

Вторая пара заняла свое место в центре рисунка, и я активировал телепорт. Секунда — и они тоже исчезли.

— Вторые на месте, — радостно сообщил прибежавший с холма наблюдатель.

После отправки пулеметчиков на их огневые позиции я подошел к стоявшим поблизости Морозову, Круглову и Вовке Жуку. Жук рассказывал что-то очень веселое и смешное, даже вечно хмурый Игнат еле сдерживал улыбку.

— Как-то еду я домой на такси. По денежкам вышло примерно пятьсот рублей. Ночь. Темно. Подъезжаем к родному дому-многоэтажке. Закралась мысль в голову: «А не слинять ли не заплатив? Дом большой, в подъезд забежал — и ищи-свищи!» — увлеченно рассказывал новую историю из своей жизни Вовка. — А фигли пьяному? Ломанулся из машины! Сначала стукнулся башкой об стойку. Потом споткнулся о бордюр и навернулся на скамейку. Пока вставал, разодрал штаны о гвоздь, из скамейки торчащий. Полминуты пытался открыть домофон. Всё это время таксист смотрел на меня ошалелыми глазами из машины и активных действий не предпринимал. «Он в шоке!» — подумал я. Всё оказалось проще: потом, уже в подъезде, вспомнил, что заплатил ему, когда сел в машину…

В ответ раздался дружный смех, смеялись не только стоявшие рядом с Жуком Морозов и Круглов, но и другие мужики, которые слышали только что рассказанную историю. Я тоже улыбнулся, хотя эту историю слышал много раз и от разных людей. Хохма была старая и с бородой. Но Жук так смешно рассказывал, что просто невозможно было сдержать улыбку.

— Повеселились, и хватит. Пора начинать, — прекратил я веселье. — Жук, бери своих, и двигайте по-быстрому.

Я закинул пулемет на спину, в одну руку взял вещмешок, а в другую кольт, снятый с предохранителя. Если сразу после перехода я столкнусь нос к носу с терронами, то с мощным пистолетом в ближнем бою у меня шансов выжить больше, чем с пулеметом.

Посмотрев в спину уходящим автоматчикам, я подумал, что слишком часто в последнее время моя жизнь стала зависеть от стечения обстоятельств и от совершенно посторонних людей, в действиях которых я был совершенно не уверен.

— Ну, давайте, мужики, ни пуха ни пера! — обернувшись назад, произнес я, глядя на Морозова и остальных бойцов, стоявших за ним.

— К черту, — услышал я ответ Игната, делая шаг в нарисованную на земле пиктограмму телепорта.

В следующее мгновение я упал на колени и сильно ударился головой обо что-то твердое и холодное. Блин! Это надо было поскользнуться на мокрых камнях, хорошо, что хоть ничего не сломал себе. А голова не попа — поболит и перестанет! Вблизи верхняя площадка башни выглядела не намного лучше, чем с высоты птичьего полета. Размером она была три на пять метров и по форме напоминала овал. Пол башни был каменный, местами гладкий, как стекло, а местами выщербленный и усеянный каменными осколками. С одной стороны, той, что была обращена в сторону прохода, в поле скальных обломков было оборудовано кострище. Угли в нем были старые, огонь здесь давно уже никто не разжигал. Рядом валялось несколько деревяшек. С одного конца к площадке примыкал каменный переход к соседней башне, которая была намного выше и массивнее, это была даже не башня, а продолжение скального выступа на теле скалы. С другого конца площадка обрывалась крутой лестницей, вырубленной прямо в скале. А прямо в центре площадки было ровное, идеально круглое отверстие. Из этого отверстия торчала веревка, конец которой был обмотан вокруг каменного выступа.