Серый. Мир

Каторжане стояли возле своих бараков, одной, большой группой. Все ждали, что же произойдет дальше. Никто не шелохнулся, все замерли в тревожном ожидании. Надо воспользоваться общим замешательством — и успеть первым выйти к воротам!

Стремительно спустившись вниз, я увлек за собой, всех кто оставался в нашем бараке. За мной шел Жук, «профессор» и еще семь человек — лишь те, на кого сила внушения продолжала действовать.

— ПЕРВЫЙ БАРАК! ПОДОЙТИ К ВОРОТАМ, — комендант кричал в громкоговоритель, пытаясь усилить еще больше силу микрофона. — ЕСЛИ НИКТО НЕ ВЫЙДЕТ, Я ПРИКАЖУ ОТКРЫТЬ ОГОНЬ.

Мы шли вперед клином: я на острие, сразу за мной двое наиболее крепких парней, следом еще трое, замыкал шествие Жук, с последней парой. «Профессор» двигался в середине клина, прикрытый со всех сторон телами каторжан. Клин резал толпу зэков, как горячий нож режет сливочное масло — точно и быстро. Мне даже не приходилось прилагать физических усилий, что зэки убирались с нашего пути. Даймон применил магию — она двигала впереди меня волну ужаса, которая заставляла каторжан отходить в сторону. Озлобленные на весь мир люди, приговоренные к смерти, расступались передо мной, не смея встать на нашем пути.

Когда мы прошли, сквозь плотную толпу каторжан, Кот «отключил» магическое воздействие, и к лагерным воротам, мы подошли вполне мирной группой, обычных зэков. Лагерная охрана встретила нас во всеоружии: стволы автоматов и винтовок были направлены в нашу сторону, а суровые парни, которые держали оружие в руках, были готовы в одно мгновение изрешетить нас. Не доходя пяти метров до ворот, я остановился, идущие за мной каторжане тоже замерли: идти дальше было смертельно опасно — лагерная охрана могла и огонь открыть.

Подняв руки верх, я, осторожно сделал несколько шагов вперед. Охрана смотрела настороженно, но не стреляла. Это радует. Я сделал еще два шага вперед. Раздвинув руками двоих охранников, в первый ряд вышел командир рудничной команды.

— Так, это ты пришил Угла, со всей его пристяжью? — пробасил верзила. — Это хорошо, что сам пришел — посторонние не пострадают.

— Хотите меня убить? — я сделал еще несколько шагов вперед и оказался совсем близко, к забранным металлической сеткой воротам.

— Ну а, что прикажешь делать? Пряниками тебя накормить? — лицо верзилы, приняло такое скучающее выражение, что всем, кто стоял рядом, было сразу понятно, дальнейший разговор ему не интересен. — Ты убил наших людей и за это должен заплатить.

— Сдается мне, что Угол с товарищами, не сильно вам и нужен был, господа рудничные опричники, — верзила подошел вплотную к сетчатым воротам, и, схватившись руками в крупные ячейки проволоки, внимательно посмотрел мне в глаза. — Убить меня — не велика заслуга, вот только будут ли твои хозяева, рады тому, что ты это сделал?

— А с чего, им огорчаться смерти, какого-то там, каторжанина? — в глазах верзилы появился интерес. — Кому ты нужен?

— А, вы господин начальник уверены, что в полном объеме владеете всей информацией? — улыбнувшись, спросил я. Как говорили древние: чаще улыбайтесь — это очень бесит окружающих.

— Чё ты лыбишься, придурок? — верзила подошел совсем близко к воротам, теперь нас разделяло всего несколько сантиметров. — Даже, если ты и нужен кому-то, то был ты или нет, никто не узнает. Никогда! Понял? Ты — пустое место, а будешь ты жить или умрешь, решаю я. Понял?

— Вы ДОЛЖНЫ сохранить жизнь мне и моим людям! — теплая волна магии, мягко полилась в сторону ворот. Я не видел магических волн, но мог с легкостью представить, как магия окутывает людей по ту сторону сетки, заставляя менять свое мнение. Действие волшбы было мягким и не назойливым, практически не ощутимым — главное, чтобы охранные амулеты не забили тревогу.

— Ладно, хрен с тобой! Живи! — севшим голосом просипел верзила. И повернувшись, в сторону своих подчиненных, приказал: — Всех этих, загоняйте в портал, и отправляйте их через левые ворота.

— Портал запитать от кристаллов или пустить им кровь? — спросил один из подчиненных.

— Кристаллы или кровь? Пусть будут кристаллы — может они и вправду, такие ценные, что за их жизни, нас золотом закидают по самые яйца, — верзила сделал несколько шагов назад, давая своим подчиненным возможность открыть лагерные ворота.

Решетчатые ворота распахнулись, и мы покинули территорию лагеря. Вооруженная охрана довела нас до брезентовых палаток и заставила снять верхнюю одежду. Я скинул с себя куртку, свитер, штаны и ботинки, остался только в трусах и майке. Все остальные, включая и «ботаника», сделали то же самое. Охранники тщательно обыскали всех, и не найдя ничего запрещенного, прикладами автоматов подтолкнули всех к турникету брезентовой палатки. Так, в одних трусах и майках, плотной группой, мы вошли в темное нутро брезентового навеса. Только у «профессора» в руках был ворох его одежды — конвоиры, получив, приказ от своего командира, решили ученному одежду оставить.