Серый туман

– Да ну их в жопу, - отмахнулся тот, доставая из кармана шикарную зажигалку с вытисненным на ней львом в короне. - Смотри, какая! Вчера с рук купил на барахолке, полпремии отдал, - он щелкнул зажигалкой, которая исторгла из себя небольшой факел. - М-мать! Не проверил на месте, торгаш сказал, что бензина у него нет, а я поверил. Регулируется плохо, колесико в кармане само прокручивается, - он осторожно потрогал регулятор, и факел уменьшился до подобающих размеров. - Заколебали они со своими заседаниями, и всегда одно и то же.

– Поддаешься тлетворному влиянию Юга? - усмехнулся Тимур, прикуривая от этого карманного чуда пиротехники. - Сначала зажигалочки с сахарским гербом, потом прогуливаешь заседания, а потом что? Побежишь родину продавать? - Он с наслаждением втянул в себя сладковатый дымок.

– Угу, пропью дырокол и все папки из сейфа, а потом загоню родной стол обезьянам, - в тон ему ответил Дмитрий. - Потребую с них в обмен сто пачек папиросок, вроде твоих, и тоже буду выпендриваться перед нищими сослуживцами. Где покупал, кстати? На Щукинской?

– Угу, - кивнул Тимур. - Там на углу фарца всегда толчется, и сигареты подешевле, чем в других местах. Блин, раз купил забугорное курево, теперь на наше даже смотреть не могу - тошнит, - он опять с удовольствием затянулся, выпустив дым через ноздри. - Нашим пропагандистам надо не о вреде курения трепаться, а "Луну" заставлять курить, сразу бы все побросали.

– Ну, что ты хочешь, - рассудительно заметил Дмитрий. - У нас север, табак плохо растет, не то, что в Сахаре. У них тепло, влажно, пчелки летают, что еще растению для полного счастья надо? Кстати, об что там собрание? Я как-то прослушал, когда наш над ухом жужжал.

– Да как всегда, - пожал плечами Тимур. - Повышение трудовой дисциплины. Повышение эффективности народного хозяйства путем усиленной борьбы с несунами и саботажниками, борьба с хищениями в магазинах и на базах, козни сахаритов, повышенная бдительность… Обычная дребедень.

– Что-то в последнее время все чаще эту дребедень талдычить начали, - пробормотал Дмитрий. - Когда я сюда после института попал, по молодежной линии, такие собрания один раз проводились, в начале года, когда новые планы по арестам спускали, а начальство изображало, что ему эти планы дороже спецпайка, - он выпустил кольцо дыма, полюбовался на него, выпустил второе и стал смотреть, как они медленно кружатся друг возле друга. - А сейчас вот каждый месяц вздрючивать стали, чтобы жизнь медом не казалась. А что, про выборы ничего не говорят?

– Как не говорят, говорят, - вяло согласился Тимур. - Как раз когда я наружу выбирался, какой-то мордастый на трибуну карабкался, речуху про них толкать. Достали уже со своими выборами!

– Ну что делать, работа у них такая, - философски рассудил Дмитрий. - Слушай, еще сигареткой не поделишься, а? Я тебя потом неделю угощать буду…

– Ага, стреляешь хорошие, а отдашь нашими! - иронически посмотрел на него Тимур. - Ладно, держи, крокодил. Да я понимаю, что работа, но нашего обожаемого Дуболома я уже видеть не могу. Да и прочих - тоже. Каждый раз, как их тупые морды на экран вылазят, блевать хочется. А тут еще и в рабочее время слушать заставляют. Можно подумать, заранее все не решили. Хрен я им пойду на выборы! - Он сделал выразительный жест правой рукой.

– Ну и дурак, - лениво откликнулся Дмитрий. - Ну чего ты на меня смотришь, как баран, что башкой о ворота ударился? Тут тебе такой шанс дают в харю им наплевать, а ты отказываешься.

– Ты это о чем? - ошарашено спросил Тимур. - Какой еще шанс?

– Для особо тупых объясняю, - вздохнул Дмитрий. - Идешь и голосуешь за Кислицына. Понял?

– Нет, - покрутил головой Тимур. - При чем здесь Кислицын?