Серый туман

– Ну-ну… Михась, значит, - добродушно ухмыльнулся Васян, ловко цыкая слюной в сторону. - Ладно, пусть Михась. А я Васян, а не Василий, без всякого отчества. Усек? - Он опять цыкнул слюной. - Постой, как это "не пью"? - вдруг удивился спаситель, с интересом уставившись на Михася. - А чего тогда в винном делал?

– Понимаете… - начал Михась, и смущенно замолчал.

– Ну-ну, - подбодрил его странный мужичок. - Колись дальше, чего уж там.

– Понимаете, я тут уволился с работы… - Он нервно оглянулся по сторонам. - Ну, на новое место устраиваюсь, а бывших коллег в таком случае угощать полагается, - он машинально похлопал себя по боку и вдруг почувствовал под ладонью твердый прямоугольник. - А, вот он где!

– Кто - он? - не понял Васян.

– Ну паспорт, паспорт, - нетерпеливо отмахнулся Михась. - Я думал, что посеял его в суматохе, а он за подкладку завалился. Ну вот, я их и пригласил сегодня вечером, а они еще как пьют. Я не пью, и жена не пьет, а людей угощать надо, - он виновато улыбнулся. - Я уже года три в винном не был, не знал даже, что такое творится. Думал, только с сахаром и колбасой так… с пивом… Ладно, - он махнул рукой, - одним кофе обойдемся. Жена торт испекла… - Он взглянул на часы и осекся. - Вы извините, мне домой пора. Я уже три часа как ушел, она, наверное, волнуется. Ну и… Спасибо, что выручили, - он неуверенно протянул Васяну ладонь. Тот внимательно посмотрел на Михася, но руку пожал. - Я пойду, ладно?

– Ну, иди, - равнодушно махнул тот рукой. - Только ментам не попадайся.

– Что? - опешил Михась. - Каким ментам? Почему не попадаться? - Голова у него опять пошла кругом.

– Ну как, - охотно откликнулся Васян, - представь, тот козел с нашивками в себя придет в больнице - или где там их лечат? - а его следак спрашивает, что там произошло? Как отвечать? Что какой-то прыщ - я, то есть - в одиночку вырубил его на пару с подчиненным? Обидно! Опять же, хер у него стоять еще долго не будет, он еще и из-за этого озвереет. Нет, конечно, он вякнет на дознании, что мы с тобой заодно действовали, и кастеты у нас у обоих были, и тот, второй, подтвердит. А это уже групповое вооруженное нападение на представителей власти при исполнении, оно же террористический акт, статья пятьдесят восьмая у-ка, пункт десять, от десяти до пятнадцати особо строгого либо вышак при отягчающих. Усек?

–Усек, - пробормотал Михась. На его лице проступило глухое отчаяние. - Вот это, называется, сходил за водочкой… - Он бессильно оперся о забор, тут же испачкав рукав какой-то склизкой дрянью.

– Да не шугайся ты так, - вдруг загоготал Васян. Эмоции Михася явно доставляли ему удовольствие. - Уж и пошутить нельзя! Зуб даю, тот мудила и лица-то твоего не запомнил как следует, а что запомнил, вышибло, когда с палочкой своей поцеловался. Думаешь, зря я ему по кумполу первым делом заехал? Электричество - оно от лишней памяти хорошо помогает, да и кастет - тоже. Так что вали домой, к жене, и забудь все это. Только не забудь, что без Васяна ты бы сейчас в КПЗ с переломанными ребрами валялся или следаку объяснял, что за дружок твой на представителя власти напал. Ты, кстати, кем работаешь? - Васян неожиданно перешел на деловой тон.

– По машинам вычислительным, - вяло ответил Михась. Как-то незаметно он впал в состояние ступора и теперь мог ни за грош выдать все государственные тайны резиденту сахарской разведки. Разумеется, если бы знал их, эти тайны. - Ну, там программу написать, шкафы друг с другом связать, чтобы почту запустить… Сисконом… системным контролером, в общем.

– По машинам, значит, вычислительным… - задумчиво протянул Васян, что-то прикидывая. - Программист, значит. Эт хорошо, что по машинам. Ладно, бывай, программист, свидимся еще.

Мужичок сунул руки в карманы и пошел расхлябанной походкой, насвистывая что-то сквозь зубы. Михась тупо смотрел ему вслед. Затем оттолкнулся от забора, как мог почистил извоженный рукав и неуверенно побрел в сторону дома.

14

В дверь просунулась вопросительная мордашка Милочки.

– Пал Семеныч, там этот… Хранитель, - на ее физиономии явно проглядывало смущение. Несмотря на жесткий инструктаж на тему, как следует вести себя по отношению к таким гостям, весь женский персонал канцелярии, от уборщиц до главбуха Заориды Меркаловны, суровой женщины бальзаковского возраста, испытывал по отношению к Хранителям чувства далеко не враждебные. Проще говоря, любая женщина, пообщавшись с Хранителем хотя бы пару минут, таяла как воск на сковородке. По крайней мере, секретарша всегда сообщала Шварцману о визите Хранителя исключительно лично, полностью игнорируя селектор. Мужчины же, вместо того, чтобы испытывать естественную по отношению к опасным конкурентам неприязнь, лишь смущенно улыбались, когда Хранитель мимоходом похлопывал их по плечу. Ну а в Хранительниц, которые появлялись в канцелярии еще реже, мужики влюблялись мгновенно и поголовно. За что и презирались (слегка непоследовательно) женским коллективом.