Сержант и инопланетяне

Сергей Ефимов Сержант и инопланетяне

Глава I

В тридцати верстах от Петербурга стоит деревенька. Две улицы, сорок дворов. Одной стороной прижалась к лесу, с трёх других окружена громадным полем. Половина домов в деревне принадлежит дачникам. В другой половине проживает местное население. Крестьянами это население назвать трудно, потому, как в девяностые колхоз гикнулся или накрылся, это кому как нравится, и бывшие колхозники подались на заработки кто куда. Вот и Плотников Николай Петрович, бывший колхозный механизатор, устроился на работу в Петербурге. Сменив несколько мест, он осел в одной фирме в качестве шофёра дальнобойщика. Исколесил Скандинавию, бывал на своей фуре даже в Германии. В настоящий момент старую машину фирма списала, а новая ждала регистрации в ГАИ. Таким образом, у Николая Петровича образовался незапланированный отпуск, чему особенно радовалась его жена Фрося. Скоро осень, надо наколоть дров на зиму. Получит Коленька новую машину и поминай как звали. Сын, Сашка, который сейчас гостит у тётки в Мелитополе, вернётся, в институт поступать будет. Самой, что ли, дрова колоть. Николаю Петровичу немного за сорок, мужчина в самом расцвете сил. Выше среднего роста, широк в кости. По деревенским меркам не пьёт. Никогда не курил. В своё время купил сыну компьютер, да и самому эта шайтан-машина понравилась. Так что словами файл и перезагрузка его не удивишь. Очень любит читать. Читает всё, где есть буквы. А ещё он очень любит ходить за грибами.

Вот и вчера вечером он сказал жене, что мол, утречком пойду, прогуляюсь насчёт грибков. И тут же получил указание прогуляться до Ермиловки и купить хлеба. В деревне у Петровича магазина никогда не было, мала деревня для магазина. Утром, чуть свет, Николай поднялся, позавтракал, взял корзину для грибов, тряпичную кошёлку для хлеба, хотел было уходить, да остановился и, подумав, достал с полки флягу. Фляга из нержавейки, с винтовой пробкой, плоская, на два литра. Крепилась на груди – один ремешок на шею, другой вокруг туловища. «Вот теперь готов», – пробормотал Петрович и вышел на улицу. Проверив все свои грибные места, набрав почти полную корзину белых и подосиновиков, лесом вышел к Ермиловке. Магазин уже открылся. Хлеб был свежий, даже ещё тёплый. Отоварившись, Николай направился к своему приятелю Семёну, который жил за два дома от магазина. Семён был знаменит на всю волость своим самогоном, который он называл не иначе как «продукт».

У него в сенях, за перегородкой, стоял самогонный аппарат целиком сделанный из стекла, с газовой горелкой, с приборами контроля температуры и давления. Из змеевика самогон попадал в систему фильтров, основу которых составлял Аквафор. Над аппаратом висел портрет Менделеева. Из уважения к великому химику, Семён доводил «продукт» до сорокоградусной крепости с помощью ареометра, а из уважения к потребителям настаивал его на лимонных корочках. Петрович купил у Семена два литра «продукта», по ёмкости фляги. От семёновой жены получил гостинчик для Фроси – объёмистый целлофановый пакет со свежепосоленными огурцами. У Плотниковых своих огурцов в этом году было не меряно, но отказаться нельзя, можно обидеть. Поговорили о погоде, о грибах и Николай Петрович, распрощавшись, пошёл к дому. Он шёл по лесной опушке, внимательно глядя в траву, надеясь найти ещё пару-тройку подосиновиков. Шёл, не торопясь, как говорится, нога за ногу. И где-то в середине пути вдруг напало желание посидеть, а то и полежать. Солнце высоко, на небе ни облачка. Ну чего спешить, подумал, успею ещё колуном намахаться. Он углядел уютное местечко, накрытое тенью берёзы. Поставил в траву грибы, накрыл корзину лопухами и лёг, пристроив кошёлку под голову, а кепку на лицо. Задремал.

Очнулся Петрович от нестерпимо яркого света, который пробивался даже сквозь кепку. Он сдёрнул с лица головной убор, но свет был настолько силён, что заставил со всей мочи зажмуриться. Прикрываясь зажатой в руке кепкой от потока чёртовых фотонов, осторожно приоткрыл глаза и посмотрел наверх. Удалось разглядеть край громадной дискообразной штуковины. Луч света, по-видимому, исходил из её середины. Ёжкин кот! Летающая тарелка! Тут же его тело, как бы само собой, по крайней мере, без усилий со стороны хозяина тела, оторвалось от земли и, приняв вертикальное положение, стало подниматься по лучу. Как это ни странно, но испуга Петрович не испытал. Кошёлку из рук не выпустил. Ему вдруг стало интересно, а что будет дальше.