Сестра

– Богатых сумасбродок от надуманных болезней? – улыбнулась Лазарева, – Этих тоже. Позволяет не думать о финансировании при лечении по-настоящему тяжелых больных.

– Хорошо. Я могу поехать с вами?

– Обязательно! Вы мне сейчас будете очень нужны.

– Решено, едем! – сказал Кирилл, – Вера, ты где там? Живо собирайся, и в машину.

Он поднял Любу на руки и осторожно спустился по лестнице на первый этаж, где опустил сестру на носилки. Остальные спустились вслед за ними и вышли на улицу.

– Надо же, какой ты здоровый вымахал, не узнать тебя! – сказала Лазарева, проходя мимо Игоря.

А тот внезапно вспомнил зимний день, белый кафель медицинского кабинета и тетю доктора, уговаривающую маленького Игорька открыть рот. И это было как раз после той самой истории с привидениями.

Мужчина, которого звали Алексеем, уехал на скорой вместе с Лазаревой. За ними, как привязанная, поехала Фронтера с Кириллом и Верой.

Родители устроились на заднем сиденье «Гелендевагена», Игорь сел спереди рядом с дядей Сережей. Машина выбралась из поселка и покатила в сторону Москвы. Смеркалось. Все молчали, особенно уставший до смерти Игорь, который безучастно смотрел, как проплывает за окном Быково с его аэропортом, перекресток в Часовне, поворот к Ново-Рязанке. Вдалеке показались Люберцы и строящиеся кварталы Жулебино. И, лишь когда впереди над Москвой вдруг вспыхнули гроздья салюта, он удивился и спросил:

– А это в честь чего?

– В честь Победы, конечно. Девятое мая, всё-таки. – ответил отец.

– Как это – девятое? С утра было же второе? – удивился Игорь, припоминая что-то насчет «позвонили на третий день».

– В параллельных пространствах время может течь иначе, быстрее или медленнее. «Пузырей» это тоже касается, причем – в первую очередь. Про мир привидений ничего сказать не могу, для нас это до сих пор загадка.

– Стоп, а откуда ты всё это знаешь – параллельный мир, привидения? – повернулся к нему Игорь, начиная догадываться, – Так вы – что, именно этим и занимались, что ли?

– Ну, да! – невозмутимо подтвердил отец, – Сперва в КГБ, а потом в детективном агентстве. Вот именно этим и занимались, всяких неосторожных экспериментаторов спасать пытались.

– А ты думал, что мы будущих светочей демократии в застенках пытали? – засмеялся дядя Сережа, – Как бы не так, один такой диссидент, помнится, нашего Алексея по недомыслию чуть в пасть демону не отправил. Думаешь, с чего Лёха так ближайшее будущее угадывать насобачился? Сопутствующая травма, можно сказать!

– А что же вы раньше-то молчали… Слушайте, раз вы все знаете, может быть тогда объясните мне, как я назад выбрался? Там же не было ни зеркала, ни подсвечника этого?

– Так они тебе и в первый раз не нужны были, – сказала мама, – Ты же не юная романтичная девица, женская магия у тебя не сработает. Просто в этом месте ты мог пройти, захотел пройти и прошел. Думаешь, отчего мы в детстве так переполошились, когда ты своих привидений придумал? Испугались, что по незнанию забредешь туда, откуда мы тебя достать не сможем. Как твой папа когда-то попал, спасибо Сереже, что вытащил.

Папа и дядя Сережа синхронно кивнули.

– Но все эти магические аксессуары мы с дачи с собой забрали, чтобы кто-нибудь не догадался снова такую подлянку с ними устроить! – добавил папа.

– Так эта тетрадь была не Любы, правильно?

– Конечно не Любы, это Верина тетрадь. А Любе она её просто подсунула, понимая, что та, романтичная душа, обязательно попробует суженого вызвать. А потом испугалась, что ее разоблачат, и спрятала.

– Но зачем так было делать?

– Наверное, решила, что двух сестер в одной семье многовато! – пожал плечами дядя Сережа.

– Удивительно взрослый голос у этой девушки Веры, – сказала вдруг мама, – Я ведь им звонила три года назад, предлагала услуги агентства. И мне было категорически отказано. Что-то мне теперь сдается, что не с Софьей Андреевной Фоминой я тогда разговаривала.

– Да уж, ты подумай, Игорек, как теперь с их семьей отношения будешь строить. Боюсь, не все тебе в ней будут рады. Многие знания – многие печали, знаешь ли.

– Кузьминки! – объявил дядя Сережа, притормаживая у обочины, – К себе пойдешь, или с родителями поедешь?

– К себе пойду. Устал очень.

Попрощавшись, он вылез из машины, да так и остался стоять, вспоминая перипетии последних событий, Кирилла, державшего Любу за руку, ужас на лице Веры. Не сегодня-завтра Кирилл поймет, что произошло, и скандал тогда будет нереальный. И ему действительно надо обдумать, как вести себя с ними, да и вообще, как теперь жить дальше. Но это завтра. А сейчас он просто купит бутылку коньяка, выпьет и ляжет спать. Вот и всё.

Май 2021, Москва.