Сестра

– Особенно на первом ужине. Сейчас на улице, вероятно, холоднее, чем в холодильнике. – Лин подбирает с пола выкатившуюся бутылку шардоне. – Надеюсь, сегодня никаких выборочных проверок не предвидится. Сколько спиртного ты купила?

– Всего три бутылки. Мне пришлось купить красного, белого и розового и еще апельсиновый сок, на тот случай, если она не захочет вина, и еще воды с газом, на тот случай, если она не захочет фруктового сока. Еще купила настоящего кофе, травяных чаев и мятных конфет в шоколаде, хотя уверена, что она к ним не притронется. Я говорила тебе, какая она стройная?

– Несколько раз.

Я опускаюсь на колени перед крохотным холодильником, и Лин передает мне пакет с зеленым салатом. Приходится проткнуть пластик, чтобы втиснуть его в холодильник.

– Руккола. Просто шикарно. Послушай, Грейс, я знаю, как много это для тебя значит, но ей-богу, если она похожа на Чарли, то ей не нужна эта суета. Пакета чипсов и банки пива будет достаточно.

Я усаживаюсь на пятки и вынимаю коробку серебряных свечей.

– Дэн говорит, я веду себя так, будто жду на чай королеву.

– Это естественно, что ты хочешь ей понравиться, что тебе важна эта связь с Чарли, но мы все любим тебя такой, какая ты есть. Дай Анне шанс тебя узнать, и она тоже тебя полюбит. – Лин вынимает из пакета четыре мелкие стеклянные миски. – Для какого лакомства предназначено это?

– Для ополаскивания пальцев. У нас будет чесночный хлеб. – Я беру в руки одинокий лимон. – Это чересчур?

– Да еще как. Нарежем лимон в джин и немного расслабимся?

– Может, подождем до ланча или прямо сейчас расслабимся, вместе с детьми?

– Держу пари, некоторые мамаши обрадовались бы джину-тонику. Хотя, может, не в такую рань. – Лин смотрит на часы. – Пора открываться. Ты закончи это убирать, а я пойду отопру двери.

Я ставлю бутылку бальзамического уксуса в дверцу холодильника и жалею, что не купила вместо него банку майонеза «Хеллман».

Я рисую на лице морду тигра и, к восторгу детей, провожу день, подкрадываясь и набрасываясь. К тому времени когда забирают последнего ребенка, я совершенно вымотана. Засовываю игрушки в ярко раскрашенные ящики, стоящие у стены, а Лин тем временем приносит в комнату мои покупки, аккуратно разложенные по пакетам.

– Эй ты, полосатая. Я закончу. А ты иди домой и гладь салфетки.

– Дворецкий их уже погладил. – Я натягиваю пальто и выуживаю из кармана ключи от машины. – Спасибо, Лин. Я очень тебе благодарна.

– Надеюсь, все пройдет хорошо. Если нет, у тебя здесь достаточно вина, чтобы залить горе.

– И огромный батончик молочного шоколада на аварийный случай. Увидимся завтра. – Я торопливо шагаю к машине, и ручки пакетов оставляют новые борозды на моих ладонях.

Все готово. Только что зажженные свечи сначала шипят и мигают и только потом загораются высоким и сильным пламенем. Окно гостиной обрамляют мерцающие цветные фонарики.

– Можешь открыть вино? – прошу я Дэна.

Извлекаемая пробка издает писк и хлопок.

Поет дверной звонок, я бегу к двери и открываю ее с лучезарной улыбкой. За дверью никого нет. Я делаю шаг вперед.

– Анна?

В переулке темно. Тихо. Я вздрагиваю и закрываю дверь.

Наполняю водой стакан и проглатываю половину таблетки. Это потому, что я нервничаю. Любой бы нервничал. Запах чеснока и базилика возбуждает в желудке глухое ворчание: обычно к этому времени мы уже заканчивали есть. Я пролистываю записи в моем айподе, пока не останавливаюсь на композиции Эйнауди «Острова». Напевая под звуки фортепьяно, навожу глянец на и так уже сверкающие столовые приборы. Раздается стук в дверь, и я открываю ее, как была – с ножом и тряпкой в руке.

– Ничего себе! У вас что, криминальный район?

– Я тут просто…

– Да я тоже просто шучу.

Анна делает шаг в холл, сует мне в руки коробку бразильских орехов в шоколаде и смахивает с пальто снег.

– Чем-то вкусно пахнет.

– Спагетти по-болонски. Подойдет?

– Одно из моих любимых блюд.

– Боюсь, я немного переборщила с чесноком.

– Это ничего. Можешь не беспокоиться, я не вампир.

– Я поняла это по тому, что ты вошла без приглашения, вампир бы не смог, – хихикаю я. Наша дружба уже идет как по маслу. Ощущается естественной. – Ты никого не встретила в переулке?

«Паранойя», – сказала бы моя бабушка.

– Нет. Впрочем, была какая-то машина.

Я застываю.

– Что за машина?

– Не знаю. Кажется, красная. А что, ты… – Анна что-то говорит. Я вижу, как ее губы шевелятся, и слышу звуки, но не могу понять, о чем она толкует. Была машина. Красная машина. Это может быть та «Корса», что была на днях. Кто-то явно меня преследует. – Эй? – Анна машет рукой перед моими глазами. – Вернись.

– Извини. – Я заглушаю страх улыбкой.

– Я сказала, ты ведь не собираешься устроить мне свидание вслепую?

– Нет. – Я напоминаю себе, что надо делать. – Пойдем, познакомлю тебя с Дэном. – Я веду ее в гостиную. Дэн стоит, засунув руки в карманы, переминаясь с ноги на ногу.