Сестра

На кассе платья складываются, завертываются в тонкую душистую бумагу и помещаются в коробку, на которой рассыпаны серебряные звезды.

– Вы берете красное шелковое платье? – спрашивает Тэмсин у Анны.

– Я не могу себе его позволить и не знаю, куда в нем ходить.

– Никогда не помешает иметь вечернее платье, на тот случай если вдруг представится благоприятная возможность. Это эксклюзивная вещь. Очень красивая, не так ли?

– Да. Но все равно мне придется отказаться.

– Позволь мне купить его для тебя, – говорю я.

– Я не могу позволить тебе заплатить, ты уже так много для меня сделала.

– Но я хочу. Это в знак благодарности тебе за все. Знакомство с тобой по-настоящему меня встряхнуло, и мне очень понравился день в спа-салоне. Бог знает, что бы я надела сегодня вечером, если бы ты не привела меня сюда.

– Спасибо, Грейс. – Анна стискивает меня в объятиях и бежит за платьем.

– Вы хорошие подруги, да? – спрашивает Тэмсин.

– Да, – говорю я. – Мы подруги.

Дверь бутика захлопывается за нами, и я стою, моргая от солнечного света, глубоко вдыхая свежий воздух, не до конца веря, что только что потратила почти триста фунтов. Надеюсь, что смогу перехватить выписку по счету кредитной карты, прежде чем Дэн ее увидит.

– Пойдем выпьем кофе, – говорит Анна. – Я угощаю.

– Да. Не пойти ли нам… – Я осекаюсь. На противоположной стороне улицы стоит, уставившись на меня, человек в черном пальто. Тот ли это самый человек, что смотрел на меня возле кафе и на кладбище, когда я была там с Лекси? Водитель красной машины?

Я сжимаю руку Анны.

– Нет времени на расспросы, но не можешь ли ты разобрать, вон тот человек мужчина или женщина? – Я указываю на темную фигуру.

Анна щурится и сдвигает солнечные очки с макушки на глаза.

– Я ничего не вижу. Слишком ярко. Постой здесь. – Она мчится через дорогу, но пока добирается до нужного места, фигура уже исчезает, и я не вполне уверена, был ли там кто-то вообще.

Глава 22 Прошлое

Пустые вешалки в моем шкафу задребезжали друг о друга – это я вытащила еще одно платье, приложила его к себе и отбросила на пол. Несмотря на недосып – мы с мамой проговорили до рассвета – и похмелье, я в этот вечер хотела выглядеть как можно лучше. Кто бы мог подумать, что я получу Дэна и восстановлю отношения с мамой, и всё в одну ночь.

Я коснулась губ двумя пальцами. Они горели, когда я думала о поцелуе минувшей ночи, и счастье пузырилось во мне, как шампанское. Мы с Чарли всего лишь собирались в местный паб на свидание с Беном и Дэном, но я уделила повышенное внимание макияжу: чуть сильнее подвела глаза, нанесла больше блеска на губы. Пускай это был всего лишь воскресный вечер, но ощущение было как от особого случая. И в довершение всего я была уже достаточно взрослой, чтобы на законных основаниях употреблять алкоголь. Не то что прежде, когда я сидела в уголке, теребя в руках кока-колу, и украдкой, пока не видит хозяин паба Майк, подливала в стакан водку из четвертинки, которую прятала в своей сумке Чарли.

Послышался стук в дверь.

– Входи.

Мама присела на край моей кровати и приглашающе похлопала ладонью рядом с собой.

– Мне скоро ехать, родная, до Девона неблизко.

– Жаль, что ты не можешь остаться. – Я села рядом с ней и положила голову ей на плечо.

– Не успеешь оглянуться, как я опять приеду. – Она обняла меня. – Проведу Рождество с моей девочкой. Я хотела сказать, что теперь, когда тебе исполнилось восемнадцать, ты будешь получать доходы с учрежденного папой трастового фонда. Папа оставил нас очень хорошо обеспеченными на тот случай, если произойдет худшее.

– Мама?

– Да.

– Как я узнаю, что повстречала своего единственного?

– Помнишь, когда ты брала уроки балета, то учила папу шагам?

– Да. – Я улыбнулась при воспоминании о том, как мы, завернувшись в старые розовые занавески из спальни, танцевали по гостиной.

– Он был большой, сильный, надежный человек, которым мы все восхищались. Весь день принимал пациентов, диагностировал болезни, спасал жизни и выслушивал одиноких и больных. Он пользовался большим авторитетом. Всегда собирал средства для деревни по поручению местного совета. – Мама стиснула мою руку. – А потом приходил домой, заворачивался в розовую занавеску и танцевал под «Лебединое озеро», просто для того, чтобы его маленькая дочка улыбалась. Он всегда хотел одного: чтобы ты была счастлива, Грейс. Когда ты кого-то встретишь, спроси себя: «Будет ли он ради меня наряжаться в розовые занавески?» – и ты не ошибешься. Ты уже кого-то встретила?

– Да. Думаю, встретила.

– Я должна тебе сказать еще кое-что. – Догадываюсь, что сейчас последует. – Я тоже встретила одного человека. Его зовут Оливер.

Я ждала внезапной острой боли. Ждала от себя слез. Ощущения предательства. Вместо этого перед глазами возник мой рослый папа, выделывающий пируэты в нашей гостиной.

– Папа был бы рад. – И это было то, что я действительно думала. Он всегда хотел для нее самого лучшего. Для нас обеих. Всегда.

– Спасибо, родная. Я бы очень хотела, чтобы ты с ним познакомилась. Я могла бы приехать с ним в следующем месяце.

– Я бы тоже этого хотела.

И это была правда.