Сестра

– Спасибо огромное, – Марина постаралась закончить разговор, не дожидаясь приглашения в гости.

Смотреть в глаза родителям Далаева она не могла. Девушка презирала себя за то, что попыталась забыть их сына так скоро и таким вот предательским способом. А именно предательством она теперь называла все, что произошло между ней и Арбатовым.

Как можно было отодвинуть в сторону сестру, Лешку, и все, что связано с ними? Так вот сразу, как в омут с головой, окунуться в волну охватившей страсти, принимая эту страсть за любовь. Сколько же времени теперь понадобится, чтоб вымолить прощение, чтобы суметь простить саму себя. Как смотреть в глаза людям, которые принимают тебя, как родную, потому что ты для них дорога точно так же, как когда-то был дорог их сын. Марина думала об этом постоянно. Она понимала, что не сможет общаться с Георгием Викторовичем и Верой Сергеевной так, как раньше, по крайней мере, до тех пор, пока не переживет последствия своих поступков. Попросить ключи от квартиры ей было нелегко. Но другого выхода девушка не видела. Оставаться у себя она не могла. Кошмары, бесконечные ночные кошмары не давали покоя. Возвращаться домой было страшно. Девушка боялась, что этот страх, перерастающий в ужас, сведет ее с ума. Куда сбежать от него? Куда скрыться от Вадима, который рано или поздно объявится? Ни видеть, ни слышать Арбатова Марина не хотела, для нее этого человека больше не существовало. Она надеялась, что, получив книгу, он сам исчезнет из ее жизни. Девушка верила, что в квартире, где когда-то была счастлива, она сможет спокойно спать, не боясь самой себя. Возможно, ее стены помогут справиться не только со страхами, но и с мучительной душевной болью, которая истязает ее ничуть не меньше ночных кошмаров.

Ее первая ночь, проведенная в такой родной постели, была спокойной. Марина уже не плакала, не корила себя, она просто лежала и вспоминала самые счастливые моменты жизни с Далаевым. В спальной работал телевизор. Его тихое бормотание действовало на девушку, как снотворное. Наступивший сон был крепким и принес хоть маленькую, но уверенность в завтрашнем дне. Проснувшись, Марина была благодарна Богу за то, что есть вот этот уголок, изолирующий ее от всех, и в первую очередь – от Арбатова. Сегодня она поменяет сим-карту, и тогда можно будет подключить телефон, не боясь увидеть на его экране номер этого мачо. Да и Ланской девушка не собиралась сообщать о своих переменах, не нужны ей сейчас ни ее советы, ни ее сочувствие.

Проходящие дни стали похожи один на другой. С утра девушка уходила в клинику. Полностью погружаясь в чужие проблемы, она хоть на время забывала о своих. Вернувшись под вечер в Далаевскую квартиру, она садилась на кровать и, поставив перед собой его фотографию, разговаривала с Алексеем. Сначала Марина просила прощения, потом спрашивала, как ему «там», не хочет ли он забрать ее с собой. Девушка не ждала ответа, ей просто нужно было говорить, говорить, говорить. Ведь только с ним она могла теперь поделиться переживаниями, которые изматывали ее душу.

Марина не помнила, когда первый раз она увидела Далаева, сидящего напротив. Его появление не удивило, не испугало девушку.

– Лешка, ты вернулся? – спросила она. – Почему ты молчишь? Не хочешь со мной разговаривать? Не молчи, скажи что-нибудь…

Марина хотела прижаться к нему, но Далаев исчез. Она обошла всю квартиру, но кроме нее самой никого не было. Девушка достала таблетки, которые стащила из клиники. Она знала – это хороший препарат, он отлично помогает успокоиться и избавляет от кошмарных снов, которые снова вернулись и не давали ей спать. Это были уже другие сны, не те, что беспокоили Марину в ее квартире. Увиденные картины пугали своей омерзительностью и приводили в ужас.