Читаем Сестра Харуна ар-Рашида полностью

Сестра Харуна ар-Рашида

Зейдан Джирджи Зейдан Джирджи (14.12.1861, Бейрут, - 21.8.1914, Каир), арабский писатель, публицист и ученый. Родился в семье мелкого торговца-христианина. Учился в медицинском колледже в Бейруте (1881-82). В 1880-х гг. эмигрировал в Египет, где основал журнал «Аль-Хиляль» (1892). Зачинатель жанра исторического романа в новой арабской литературе. Автор 17 исторических романов, составивших «Серию повествований из истории ислама», действие которых происходит в 7-13 вв. («Гассанидка», 1895-96; «Сестра Харуна ар Рашида», 1906, рус. пер. 1970, и др.). Ряд романов З. посвящен Египту 18-19 вв. (в т.ч. «Произвол мамелюков», 1893) и современным автору историческим событиям («Османский переворот», 1911, и др.). Книги З., написанные языком, близким к разговорному, завоевали популярность на арабском Востоке и в др. мусульманских странах. Они переведены на многие восточные и западные языки. Как ученый З. известен работами: «История мусульманской цивилизации» (1902-06), «История арабского языка» (1904), «История арабской литературы» (1911-14) и др. .  

Джирджи Зейдан , И. Лебединский

Проза / Историческая проза18+



ДЖИРДЖИ ЗЕЙДАН И ЕГО ИСТОРИЧЕСКИЕ РОМАНЫ

Исторический роман Джирджи Зейдана «Сестра Харуна ар-¬

Рашида», написанный в 1906 году, — характерный памятник араб¬

ской литературы просветительской эпохи. На первый взгляд такое

утверждение может показаться странным: для обычных наших

представлений XX век и просветительство — явно «две вещи не¬

совместные». Но это, разумеется, если говорить о Западе. Стоит

обратиться к Востоку — и перед нами предстанет совсем иная

картина.

Средние века — эпоха небывалого расцвета арабской куль¬

туры, материальной и духовной, подарившей миру замечательные

памятники поэзии и прозы, блестящие философские сочинения,

труды в области гуманитарных и точных наук. Европа следует за

Востоком, как послушная ученица; вся античная мудрость прихо¬

дит к ней через арабов, углубленная и обогащенная опытом уче¬

ных Ближнего Востока. Но в период европейского Ренессанса на¬

чинается упадок этой блестящей культуры — культуры изживаю¬

щего себя, но еще долго не умирающего восточного феодализма.

С XVI века арабские страны находятся под властью турец¬

кой империи. Тяжкий экономический и политический гнет ска¬

зался и на духовной жизни: XVI —XVIII века характеризуются

всеми учеными как эпоха культурного застоя, эпоха схоластики

и омертвения арабского художественного и научного творчества.

Однако живые подспудные силы в арабской культуре не уми¬

рали; народ бережно хранил лучшие традиции старинных времен.

И вот в свои права вступает век XIX — век зарождения

империализма, когда особепно обостряется борьба за сферы

влияния, за раздел и передел мира. Арабский Восток втягивается

в водоворот мировой политики. В Египте, Сирии, Ливане — наибо¬

лее развитых арабских странах — идет интенсивный процесс

разложения феодального способа производства, зарождаются эле¬

менты буржуазного уклада. К этим странам направляются инте¬

ресы капиталистов Франции, Англии, Америки. Египетская экс¬

педиция Наполеона Бонапарта (1798—1801) — та традиционная

дата, с которой обычно начинают отсчитывать новое время для

арабского Востока.

Капиталистические державы, разумеется, преследовали на

Востоке только свои колониальные интересы, но их вмешатель¬

ство дало возможность Востоку познакомиться с европейской

культурой и цивилизацией, почувствовать, чего ему недостает,

понять необходимость наверстать упущенное. Эта жажда быстро¬

го движения вперед, вровень с Западом, особенно обострялась

стремлением арабов отстоять свою независимость перед лицом

европейской экспансии.

Так на арабском Востоке начинается культурный подъем:

усваиваются технические достижения Запада, в огромном коли¬

честве переводится научная и художественная литература, вос¬

крешаются старинные культурные традиции, философские идеи

арабского средневековья переплетаются с европейскими учения¬

ми эпохи зарождения капитализма. В этом процессе ломки фео¬

дальной идеологии возникают сложные противоречия, связанные

и с движением за реформу ислама в новом, буржуазном духе,

и с переосмыслением традиций, и с двойственным отношением

к культуре Запада. Ибо тут мы далеко не всегда встречаемся

с органическим ее восприятием: порой эта культура заимствуется

поверхностно и бездумно, а порой встречает глухой протест — и

как вообще нечто новое, феодальному способу мышления проти¬

вопоказанное, и как культура колонизаторов, людей иной религии.

В борьбе этих противоречий на рубеже XIX—XX веков и

создается идеология запоздалого арабского Просвещения — идео¬

логия только еще складывающейся молодой арабской буржуазии.

В этом достаточно расплывчатом учении идеи реформирован¬

ного ислама сочетаются с идеями французских просветителей

XVIII века, вполне соответствующими духу времени, представле¬

ниями о «естественном человеке» и его неотъемлемых правах —

свободе и равенстве, необходимости построения общества на

разумной основе и т. д. Большую роль в арабском Просвещении

играют идеи национального освобождения — и от турецкого гне¬

та и от все усиливающихся притязаний европейских колониза¬

торов. Правда, арабским просветителям почти несвойственны

революционные настроения, они сторонники мирного, просвети¬

тельско-реформистского пути преобразования общества. При

этом идеи просвещения и нравственного воспитания широких

народных масс, как наиболее верного пути к прогрессу, приобре¬

тают особую актуальность в связи с осознанием отсталости Во¬

стока по сравнению с Европой: есть реальный критерий, на

который надо равняться.

Это определяет и новое отношение к художественной лите¬

ратуре, новое представление о ее роли.

Широко развивается публицистика; в поэзии складывается

классическое направление, для которого характерно обращение

к патриотической и гражданской тематике, принципиальный

отказ от прециозного стиля. Черты классицизма (не без влияния

французского) становятся присущими и драматургии.

Возникают новые жанры. Это в первую очередь назидатель¬

но философские повести, насыщенные просветительскими идеями,

имеющие по большей части нарочито условный сюжет. В них

отражаются традиции и средневековых арабских новелл, макам,

и европейской просветительской повести XVIII века. Сочетание

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека исторического романа

Геворг Марзпетуни
Геворг Марзпетуни

Роман описывает события периода IX–X вв., когда разгоралась борьба между Арабским халифатом и Византийской империей. Положение Армении оказалось особенно тяжелым, она оказалась раздробленной на отдельные феодальные княжества. Тема романа — освобождение Армении и армянского народа от арабского ига — основана на подлинных событиях истории. Действительно, Ашот II Багратуни, прозванный Железным, вел совместно с патриотами-феодалами ожесточенную борьбу против арабских войск. Ашот, как свидетельствуют источники, был мужественным борцом и бесстрашным воином. Личным примером вдохновлял он своих соратников на победы. Популярность его в народных массах была велика. Мурацан сумел подчеркнуть передовую роль Ашота как объединителя Армении — писатель хорошо понимал, что идея объединения страны, хотя бы и при монархическом управлении, для того периода была более передовой, чем идея сохранения раздробленного феодального государства. В противовес армянской буржуазно-националистической традиции в историографии, которая целиком идеализировала Ашота, Мурацан критически подошел к личности армянского царя. Автор в характеристике своих героев далек от реакционно-романтической идеализации. Так, например, не щадит он католикоса Иоанна, крупного иерарха и историка, показывая его трусость и политическую несостоятельность. Благородный патриотизм и демократизм, горячая любовь к народу дали возможность Мурацану создать исторический роман об одной из героических страниц борьбы армянского народа за освобождение от чужеземного ига.

Григор Тер-Ованисян , Мурацан

Исторические любовные романы / Проза / Историческая проза
Братья Ждер
Братья Ждер

Историко-приключенческий роман-трилогия о Молдове во времена князя Штефана Великого (XV в.).В первой части, «Ученичество Ионуца» интригой является переплетение двух сюжетных линий: попытка недругов Штефана выкрасть знаменитого белого жеребца, который, по легенде, приносит господарю военное счастье, и соперничество княжича Александру и Ионуца в любви к боярышне Насте. Во второй части, «Белый источник», интригой служит любовь старшего брата Ионуца к дочери боярина Марушке, перипетии ее похищения и освобождения. Сюжетную основу заключительной части трилогии «Княжьи люди» составляет путешествие Ионуца на Афон с целью разведать, как турки готовятся к нападению на Молдову, и победоносная война Штефана против захватчиков.

Михаил Садовяну

Приключения / Исторические приключения / Проза / Историческая проза

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза