Сестра солнца

– Хорошо, но давай сейчас поговорим о чем-нибудь еще, – резко сменила я тему разговора. – Я тут хочу кое-чем поделиться с тобой. Это касается моего пресс-секретаря. Мне было бы интересно выслушать твои соображения на сей счет.

Я коротко описала суть проблемы, возникшей у Мариам и Томми, Майлз внимательно выслушал меня.

– Да, задача не из простых, – согласился он со мной. – У девушки – вера, а у него за плечами – Афганистан и все, что с ним связано… – Майлз сокрушенно покачал головой. – Ну что мы за люди такие? Вечно влюбляемся в тех, кто создает нам кучу всяческих дополнительных проблем, зачастую неразрешимых…

– Но они действительно любят друг друга. И они хотят быть вместе, вот только как это устроить? Не скрою, здесь мною движет еще и самый откровенный эгоизм… Представь, если бы у них все срослось, какая бы у меня была замечательная команда! Томми – прекрасный парень, поверь мне, Майлз. Ну, а Мариам ты знаешь и сам. Она – чудесная девушка. Ты же хорошо сечешь во всех этих религиозных вопросах. Вот, скажем, ты сам… Если бы ты познакомился с какой-нибудь мусульманкой или даже с какой-нибудь атеисткой, это остановило бы тебя? Ты бы порвал с ней отношения? Или как?

– Знаешь, Электра, тут есть два очень важных момента. В Библии нигде и ничего напрямую не сказано о том, что нельзя жениться на иноверных или выходить за них замуж. А в исламе, в той религии, которую исповедует Мариам, это категорически запрещено. А второй момент, причем самый важный, – это уже социально-культурный аспект такого союза. Исповедовать ту или иную религию – это значит осознавать свою национальную идентичность, принадлежность к сообществу, исповедующему те же моральные принципы, что и ты сам. Все мы свидетели того, что в современном мире мораль размывается у нас на глазах что ни день, а потому такие сообщества с четко выраженным моральным кодом, с пониманием тех принципов, которые лежат в основе их идентичности, начинают играть все более и более важную роль. Во всяком случае, так мне кажется. Перед Мариам стоит практически неразрешимая коллизия. Для нее привести чужака в свой, так сказать, «клуб» – это нечто из ряда вон, и замуж она за него выйти не может в силу существующих в их религии запретов на такие браки. Переходим к Томми. Он прошел Афганистан… Тяжелый опыт. Потом взрыв башен-близнецов и всплеск той ненависти, которой сопровождался этот чудовищный теракт… А потому ответ мой предельно прост: я не знаю, что им можно посоветовать. Чрезвычайно сложная ситуация. Послушай, а может, мне поговорить с Томми? Я бы постарался объяснить, рассказать ему, откуда Мариам родом. Мне известно кое-что об исламе, во всяком случае, о тех положительных моментах, которые присутствуют в этом вероисповедании, а положительного там много. Пусть он хотя бы узнает, что и как.

– О, Майлз! Это было бы просто здорово! Спасибо тебе большое! Я тебе крайне признательна.

А потом мы оба замолчали, какая-то пронзительная тишина вдруг опустилась над нашим столиком, мне даже стало как-то не по себе. Майлз с отрешенным видом уставился в стенку за моей спиной, я бесцельно вертела в руках салфетку, нутром чувствуя, как неуловимо поменялась сама атмосфера вокруг нас.

– Послушай, Электра, – неожиданно нарушил затянувшееся молчание Майлз. – Может, сейчас и не самый подходящий момент для такого разговора, но… – Я увидела, как у него на горле заходил кадык. – Я… Видишь ли, у меня состоялся недавно разговор с моим пастором, я попросил у него совета, и он посоветовал мне поговорить с тобой начистоту, открыть, так сказать, свою душу. Что я и делаю сейчас. Наверняка для тебя не осталось незамеченным то, какое удовольствие мне доставляет общение с тобой. А вся правда в том, что, как я ни старался соблюдать дистанцию, несмотря на все мои наилучшие намерения и вопреки им, у меня к тебе возникло чувство. Беда лишь в том, надеюсь, ты это тоже усвоила, пока лечилась в «Рэнч», что когда двое наркозависимых людей пытаются выстроить какие-то отношения друг с другом, ничего путного из этого не получается. К тому же ты еще только в самом начале пути к полному и окончательному выздоровлению, что в нашем с тобой случае делает подобные контакты еще более опасными. Всегда существует риск того, что мы снова потащим друг друга в то болото, из которого с таким трудом выкарабкались. К тому же ты – супермодель мирового масштаба, а я – всего лишь второразрядный адвокатишка, который с трудом сводит концы с концами, тем более живя в таком чертовски дорогом городе, как наш Нью-Йорк. Плюс я должен честно признаться тебе, что совершенно не готов к той жизни селебрити, которой живешь ты сама. Да, я могу сто раз повторить тебе, что меня ни капельки не волнует, что ты зарабатываешь в миллион раз больше моего, но на самом деле мое уязвленное мужское самолюбие никогда с этим не смирится. Словом, я высказал тебе все, что хотел сказать, но вполне возможно, сейчас ты заявишь мне, что тебя вполне устроят чисто платонические отношения, а остальное тебя попросту не интересует, и тогда весь наш этот разговор ни к чему.