Сестра ветра

В ответ раздались доброжелательные аплодисменты публики. Каспари бесстрастно кивнул в ответ, потом уселся за рояль, выжидая, когда в зале станет тихо. Но вот зазвучали вступительные аккорды, и я тотчас же закрыла глаза, уносясь мыслями в те далекие дни, когда училась в Женевской консерватории. Студенткой я каждую неделю посещала концерты классической музыки, да и сама нередко участвовала в них. Классическая музыка в те годы была моей страстью, но, к своему большому стыду, приходилось признаться, что последние десять лет я вообще не бывала на концертах, даже на самых скромных. Я слушала Грига, чувствуя, как с меня постепенно спадает напряжение последних дней. Легкие, умелые пальцы пианиста буквально порхали по клавишам. Надо немедленно выправлять положение. Буду снова ходить на концерты, пообещала я себе.

Но вот концерт закончился, Эрлинг отыскал меня в зрительном зале и повел на сцену, чтобы познакомить с Вильемом Каспари. Выразительное лицо с выступающими вперед скулами, бледная кожа туго натянута на череп. Выделяются глаза бирюзового цвета и полные, кроваво-красные губы. С головы до пят этот человек поражает безупречностью своего внешнего вида. Все идеально чисто, все доведено до совершенства. Темные волосы аккуратно уложены, волосок к волоску, черные концертные туфли надраены до блеска. Но при этом общее впечатление довольно странное, будто видишь перед собой такого красивого вампира.

— Спасибо, — поблагодарила я пианиста. — Прекрасное выступление!

— Не стоит благодарностей, мисс Деплеси, — ответил он и принялся тщательно вытирать руки белоснежным носовым платком, прежде чем обменяться рукопожатием со мной. Какое-то время он напряженно вглядывался в мое лицо, а потом обронил: — Знаете, у меня такое чувство, что мы с вами уже где-то встречались.

— Неужели? — растерялась я, не в силах припомнить, когда бы это могло случиться.

— Да. Я учился в Женевской консерватории. Полагаю, вы поступили на первый курс, когда я уже заканчивал консерваторию. Вообще-то у меня отличная память на лица. А кроме того, я запомнил и вашу фамилию. Она мне тогда показалась весьма необычной. Вы ведь флейтистка, если я не ошибаюсь?

— Да, — ответила я, не скрывая своего удивления. — Во всяком случае, когда-то я играла на флейте.

— Даже так, Алли? А мне вот вы ничего об этом не рассказали. — Наступил уже черед Эрлинга удивляться.

— Просто это все было очень давно.

— Так вы больше не играете? — рассеянно поинтересовался у меня Вильем, методично расправляя лацканы своего пиджака, скорее такой неосознанный жест, чем желание привлечь внимание к своей персоне.

— Нет, я не играю.

— Припоминаю, что однажды мне довелось присутствовать на одном из ваших сольных выступлений. Вы тогда еще исполняли сонату для флейты и рояля.

— Да, было такое. У вас просто поразительная память.

— Да, то, что я хочу запомнить, я запоминаю навсегда. Впрочем, это качество моей памяти имеет как свои хорошие, так и плохие стороны. Увы-увы!

— Как интересно! — подал голос Эрлинг. — Ведь музыкант, поисками материалов о котором сейчас занимается Алли, тоже был флейтистом.

— А что за музыкант вас заинтересовал, позвольте полюбопытствовать? — спросил Вильем, уставившись на меня своими фосфоресцирующими глазами.

— Один норвежский композитор по имени Йенс Халворсен и его жена Анна. Она была певицей.

— К сожалению, ничего не слышал ни о ком из них.

— Тем не менее в Норвегии они оба были широко известны, особенно Анна, — сказал Эрлинг. — А сейчас позвольте предложить вам совершить экскурсию по дому Грига, если, конечно, у вас есть на это время. Можете также посетить и его маленький домик в горах, где он сочинял свою музыку.

— О, с большим удовольствием! — откликнулась я.

— Не возражаете, если я составлю вам компанию? — спросил у меня Каспари. Он все еще продолжал изучать меня, склонив голову набок. — Я приехал в Берген вчера ночью. И у меня еще просто не было времени осмотреться здесь.

— Совсем даже не возражаю, — ответила я. Пусть уж лучше идет рядом со мной, подумала я про себя, чем сверлит насквозь своим внешне бесстрастным, но очень сосредоточенным взглядом.

— Тогда отправляйтесь на экскурсию прямо сейчас, — немедленно предложил нам Эрлинг. — И обязательно загляните ко мне попрощаться, когда будете уходить. Еще раз от всей души благодарю вас, Вильем, за ваше вдохновенное выступление.

Мы трое вышли из концертного зала, а дальше уже только с Каспари направились через лес к дому Эдварда Грига. Вошли в дом, проследовали в гостиную. На деревянном полу возле одной из стен стоял старинный «Стейнвей». Остальная обстановка представляла собой эклектичную смесь из простой деревенской мебели и нескольких элегантных образчиков из красного дерева и ореха. На стенах, облицованных панелями из сосны приятного цвета спелого меда, висели многочисленные портреты и пейзажи.

— До сих пор чувствуется атмосфера жилого дома, не правда ли? — обратилась я к своему спутнику.

— Вы правы, — согласился со мной Вильем.