Сестра ветра

Хорошо бы спросить у мамы, неужели и у людей все происходит точно так же? Но разве у нее хватит храбрости интересоваться такими вещами у матери?

Что еще больше огорчало Анну, так это то, что все лето она сражалась с книгой под названием «Пер Гюнт». Дочитала до конца, потом перечитала заново и еще раз и все удивлялась сама себе. Никак она не могла взять в толк, ну почему главная героиня поэмы, бедная деревенская девушка по имени Сольвейг, всю свою жизнь прождала ужасного лоботряса и гулену Пера Гюнта. А когда он наконец соизволил вернуться, то с радостью приняла его и уложила шальную голову парня с его лживыми устами себе на колени.

— Я бы такую башку отрубила и бросила ее Виве, чтобы она играла с ней, как с мячом, — пробормотала Анна вполголоса, уже подходя к дому.

Единственным ее достижением за минувшее лето стало важное решение, которое она приняла: никогда, никогда и ни за что на свете не выходить замуж без любви.

В конце тропинки показался крепко сколоченный бревенчатый дом, который сохранял неизменным свой облик уже для нескольких поколений их семьи. Покрытая дерном крыша выделялась ярким квадратом, радующим глаз своей сочной зеленью на фоне более темных крон могучих елей, выступавших из лесной чащи. Анна зачерпнула ковш воды из бочки, стоявшей рядом с крыльцом, и наспех помыла руки, чтобы смыть с них запах коров, а потом вошла в дом. Веселенькая комната, одновременно и кухня и гостиная. Как она и предполагала, все керосиновые лампы уже горят на полную мощь.

Посреди комнаты — огромный стол, застеленный скатертью в яркую клетку, рядом у стены — пузатый резной буфет из соснового дерева. Старинная печь, которая топится дровами. Огромный открытый очаг, на огне которого они с матерью подогревают чугунный горшок с кашей на завтрак и ужин, а на обед варят овощи и мясо. В задней части дома располагались спальни: спальня для родителей, комната Кнута и крохотная спаленка Анны.

Взяв лампу со стола, Анна пересекла комнату, ступая по изрядно выщербленному полу, и отворила дверь в свою каморку. Поскольку кровать стояла прямо за дверью, то Анна едва могла протиснуться в комнату, да и то боком. Она поставила лампу на ночной столик и сняла с головы чепец. Золотисто-рыжие волосы, делающие девушку похожей на модели Тициана, широкой волной рассыпались по плечам.

Анна взяла потемневшее от времени зеркальце и, усевшись на кровать, стала разглядывать себя. Вытерла грязь со лба. Нужно же появиться к ужину в пристойном виде. Какое-то время она бесцельно пялилась в потрескавшееся стекло. Нет, она совсем не находила себя привлекательной. Слишком маленький нос, особенно в сравнении с огромными голубыми глазами и пухлыми, красиво очерченными губами. Вот от зимы будет хоть одна польза. Веснушки, летом густо усеявшие переносицу и рассыпавшиеся по обеим щекам, вначале побледнеют, а потом и вовсе исчезнут с ее лица, чтобы снова появиться вместе с наступлением весны.

Анна подавила вздох и отложила зеркальце в сторону, потом снова осторожно просунулась обратно на кухню и глянула на часы, висевшие на стене. Семь часов. Но в доме пусто. И где все? Ведь к ужину они ожидали отца и Кнута, которые должны были подъехать сюда с большой фермы.

— Эй, кто дома? — крикнула Анна, но ее вопрос остался без ответа. Тогда она вышла на крыльцо. Уже совсем стемнело. Она обошла дом с тыльной стороны и направилась туда, где прямо в землю был вколочен грубый массивный сосновый стол. К своему удивлению, именно там Анна и обнаружила своих. Родители и Кнут восседали за столом вместе с каким-то незнакомым господином. Его лицо освещал язычок пламени керосиновой лампы.

— Куда ты запропастилась, дитя мое? — спросила у Анны мать, поднимаясь из-за стола навстречу.

— Ты же сама, мама, попросила меня проверить, как коровы спустятся с горы в долину.

— Столько времени! Ты ведь ушла бог весть когда, — попеняла дочери Берит.

— Потому что долго искала Розу. Она отбилась от стада и отстала от остальных коров на целую милю, если не больше.

— Но, слава богу, ты уже дома! — В голосе Берит послышались нотки облегчения. — Этот господин приехал сюда вместе с твоим отцом и братом специально для того, чтобы повидаться с тобой.

Анна глянула на незнакомца. С чего бы ему вдруг захотелось повидаться с ней? Еще никто и никогда за всю ее, пусть и короткую, жизнь не выказывал такого желания. Она глянула на мужчину более внимательным взглядом и поняла, что он явно не из деревенских. Темный, хорошо сшитый сюртук с широкими лацканами, шелковый галстук, брюки из тонкой шерстяной фланели, слегка забрызганные грязью внизу. Нет, определенно все выдавало в нем жителя большого города. Большие, закрученные вверх усы, напоминающие рога барана. Судя по внешности, мужчине уже за пятьдесят. Внезапно Анна перехватила его взгляд и поняла, что он тоже рассматривает ее. Неожиданно он ободряюще улыбнулся.

— Ступай же, Анна, сюда и поздоровайся с герром Байером, — поманил ее пальцем отец, потчуя гостя домашним пивом.