Сестра Зигмунда Фрейда

В течение дня какая-то девушка пересчитывала пальцы на ногах, какая-то старуха пыталась вдеть веревку в игольное ушко, какой-то старик беседовал с углом, какой-то молодой человек дрожал от страха перед правым рукавом своей рубашки, какая-то женщина… какой-то мужчина… В течение дня и бессонных ночных часов все в Гнезде делали нечто, что уносило их в другие миры, оторванные, одинокие.

Каждую ночь какая-то женщина перед сном долго вглядывалась в темноту, а потом шептала: «Мир, доброй тебе ночи».

Мой брат писал, что каждый человек остается «дитем своей эпохи, даже несмотря на его особые качества». Можно было сказать, что и каждое отдельное безумие — дитя своей эпохи, но особые качества безумий всех эпох одинаковы.

Безумие появилось в то же время, что и человеческий род; может быть, первый человек, а это тот, кто первым произнес: «Я», испытал, как его Я распадается. Тогда, в раннем детстве человечества, члены общества смотрели на тех, кто был иным, так, как смотрят на чудо, которому нет объяснения, — как смотрели за перемещением солнца с одного края неба на другой или как смотрели на молнию.

Миновали века, и человек попытался объяснить эти явления — гром стал небесным копьем разгневанного божества, солнце — богом, путешествующим по небу, а безумие стало последствием одержимости божьими или демоническими силами. Бежали ли эти одержимые из собственного дома и залезали ли в логова животных, не осознавая, что зверь, который обитает там, может их растерзать? Во время охоты клали ли они оружие на землю, вместо того чтобы метнуть копье в плененного, и преклоняли ли головы перед пойманным животным? Бросали ли они камни в солнце, думая, что таким образом погасят его? Во всех примитивных обществах лекарство было одним и тем же для всех, кто считался одержимым демоническими силами, — им продырявливали голову, чтобы демон безумия покинул их. Тела тех, кто не пережил изгнание бесов, бросались далеко от поселения, чтобы демон не мог овладеть другим членом общества.

Миновали века, и человек стал по-другому объяснять эти вещи — молния стала результатом столкновения облаков, Солнце стало небесным телом, движущимся вокруг Земли, но безумие по-прежнему считалось последствием одержимости божьими или демоническими силами. В священных текстах безумие трактовалось как наказание Господне за непослушание: «Поразит тебя Господь сумасшествием, слепотою и оцепенением сердца» — таково наказание по Ветхому Завету. В Новом Завете безумие превратилось в одержимость злыми силами, которые должны были быть изгнаны из того, кем овладели. В других религиях безумие — также результат воздействия темных сил, последствие борьбы Бога и Сатаны, но позже появились и те, кто стал искать иную причину безумия.

В те времена, когда греки связывали источник безумия с влиянием богини Геры или бога войны Ареса, один из учеников Гиппократа написал, что ни силы света, ни силы тьмы не вызывают безумия, только из-за нашего мозга мы становимся «безумными, бредим, нас охватывают тревога и страх». Через несколько веков Аретей из Каппадокии в своем сочинении «О причинах и симптомах болезней» сказал: «Кто-то из больных уверяет, что превратился в воробья, петуха и в глиняный сосуд; третий считает себя богом, оратором или актером, который держит в руках скипетр мира; некоторые плачут, как новорожденные дети, и просятся на руки или уверены, что они — семена горчицы и постоянно боятся быть съеденными курицей». Исследователь выделяет два типа безумия — меланхолию и манию: «Меланхолик уединяется, боится, что его прогонят или запрут, мучается суеверными страхами, ненавидит жизнь», он «проклинает жизнь и страстно мечтает о смерти», те же, кто страдает не меланхолией, а манией, могут испытывать неконтролируемую ярость, возбуждение или радость, в этих состояниях могут чувствовать вдохновение к составлению великих сочинений, не имея при этом специальной подготовки, или же могут без видимой причины убить кого-нибудь. Иногда два вида безумия наблюдаются у одного человека: «Некоторые пациенты, страдающие меланхолией, испытывают и приступы мании», в то время как человека, подверженного мании, охватывает и меланхолия, и он «после приступа становится изможденным, печальным, молчаливым; жалуется на страх за собственное будущее, чувствует стыд». И потом колесо снова вертится — меланхолия и мания постоянно сменяют друг друга.

Миновали века, и оказалось, что не Солнце вращается вокруг Земли, а Земля вокруг Солнца, для явлений природы искали определения, а Божьи посредники продолжали считать безумцев одержимыми дьяволом и, исполняя Божью волю, решали, будут ли одержимые излечены молитвами или отправлены в паломничество, чтобы их исцелили святые места, или же, если они приходили к выводу, что речь идет не об одержимости, а о добровольном союзе с дьяволом, несчастных сжигали на костре, или вешали, или топили.