Сестра звезды

— Успокойся, тебя никто не неволит, — и отвернулся, пока я, путаясь в вещах, одевалась. По-моему, он даже зевнул. Это было так унизительно, что наваждение покинуло меня. Мне даже показалось, что без кафтана он выглядит слишком грузным. Одевшись и уже подойдя к дверям, я сказала:

— Завтра я навещу своих друзей. А вечером буду танцевать на пятой террасе. И потом покину дворец.

— Как хочешь, — равнодушно ответил он, закрывая за мною дверь.

Глава 31 Чужое горе

Гору, на которой был выстроен Мидон, опоясывало тринадцать террас. Первой считалась та, где находился поднебесный дворец; на следующей, второй, располагались знаменитые ученые Мидона — Совет мудрецов, а также школы для детей из высших сословий. Следующие три населялись вельможами разных рангов, а затем, чем ниже к подножью, тем беднее и проще жили обитатели террас. Попадать с террасы на террасу можно было поверху, долго карабкаясь в гору, а можно — это было быстрее и удобнее — через подземные тоннели. Вход на каждую террасу строго охранялся: сверху вниз передвигаться можно было невозбранно, а снизу вверх, особенно с шестой террасы на пятую пропускали только по особым документам.

Атони Гаддала явился ко мне на рассвете.

— Высочайший герцог сказал мне, что ты намерена спуститься вниз. Ты хочешь, чтобы я тебя сопровождал, несравненная Шайса, или просто рассказать тебе дорогу?

Лошади уже запряжены.

Оказалось, что найти моих друзей совсем не сложно: их поселили на третьей, одной из самых почетных, террасе. Я поблагодарила Атони и отказалась от его помощи.

— Высочайший герцог так же просил передать тебе, что не сможет сегодня разделить с тобой завтрак, потому что неважно себя чувствует. Он также настоятельно просил извиниться за него.

Видно было, что последняя, совсем не отвечающая этикету фраза далась старику нелегко. Я поняла, что Фэди переживает по поводу вчерашнего, но не намерен со мной ссориться. Это очень меня обрадовало.

— Я тоже не буду завтракать во дворце, — весело сказала я. — Я позавтракаю с моими друзьями. И вели распрячь лошадей.

Я оделась в платье поплотнее и закуталась в длинный белоснежный меховой плащ. Я собиралась идти пешком: слишком много времени я провела взаперти во дворце, и мои ноги скучали по прогулке. Виса, которая свободное время от наших совместных танцев проводила на дворцовой кухне и сильно раздобрела, похоже, не одобряла моего решения, но я пристегнула ее на поводок и потащила за собой.

Странное чувство: после того, как я проплакала всю ночь от обиды, стыда и злости на саму себя, наступило удивительное облегчение. Я чувствовала себя совершенно свободной. Я словно стала старше на какую-то ступень, которую преодолела этой ночью, и теперь никто не имел надо мной власти.

Пройдя через ворота, отделяющие Поднебесный дворец от остального Мидона, я оказалась на второй террасе. Здесь царили удивительная тишина и безлюдье. Мудрецы сидели в своих кельях, а на пустых улочках, едва отгороженных от обрыва невысоким поребриком, лишь ветер гнал сухой, чистый снег, сдувая его вниз. Наши с Висой следы были здесь первыми и единственными. Возле одной из дверей я встретила высокого седобородого старца с увесистым посохом, который, держа под мышкой две толстые книги, кряхтя, пытался нагнуться за оброненной. Под темно-серым, легким плащом на спине, когда-то широкой и сильной, явно вырисовывался горб. Руки, которые не закрывали короткие рукава, были красны от утреннего мороза. Я подняла книжку и подала ее старику. Книга была тоненькая, очень затрепанная — в отличие от тех фолиантов в дорогих переплетах, которые хранились в храмовой библиотеке. Старик бережно принял ее, а потом посмотрел на меня. Его глаза когда-то были голубыми, но теперь выцвели, а их младенческий взгляд, казалось, смотрел поверх предметов. Но на моем лице этот взгляд остановился и стал внимательным.

— Кто ты? Ты одета как придворная дама из дворца, но я тебя никогда раньше не видел. А я уж знаю всех тамошних бездельников и бездельниц.

Прежде чем я произнесла хоть слово, старик ответил сам:

— А, ты, наверное, та самая «несравненная Шайса из Чонга», о которой гудит весь Мидон. Я должен был сразу понять это, взглянув на твою керато. Но когда долго имеешь дело с высокими истинами, перестаешь замечать то, что находится у тебя под носом. Ну что ж, спасибо, Шайса, мы еще увидимся.

— Ты придешь на мое выступление, уважаемый мудрец? — удивленно спросила я.

— Выступление? А, выступление, которое с таким нетерпением ждут на пятой террасе… Нет, у меня нет времени на пустяки.

«В таком случае мы вряд ли увидимся», — подумала я, вежливо попрощалась со стариком и пошла дальше.