Сестренка (СИ)

А рейдеров все не было. Не попадались они ему, хоть он и шел открыто, сам искал этой встречи. Он не высматривал следы, не кружил, а просто шел прямо, как заведенный. Но никто не появлялся.

Скоро Чхве понял, куда его ноги несли. К полуразрушенному дому, где, может быть, еще прятались чужаки.

Когда этот дом перед ним из земли вырос, он замедлил шаг, притих, выглядывая врага. Долго вокруг не раздавалось ни звука, но вот мимо дома с едва заметным шуршанием скользнула тень, и СынХен догадался, что это часовой.

Он приближался к этой тени медленно, заторможено, как во сне. Наступал на одну ногу, медленно переносил вес на другую, стараясь, чтоб ни одна веточка под его ступнями не скрипнула. В этом странном птичьем танце он пересек всю поляну, отделявшую лесные кусты от старого дома, и оказался за спиной неподвижного чужака. Еще плавнее двинулся к его спине, поплыл в беззвучном, прекрасном танце, и в шаге остановился.

Он долго сдерживал дыхание, ждал, пока успокоится сердце. Достал нож, по миллиметру заносил его над рейдером, готовясь к одному точному, решающему удару.

И еще – копил силы. Потому что их было мало. Очень мало, а рука болела и ныла невозможно.

СынХен все вложил в этот удар, все до последней капли. Рейдер даже не вскрикнул почти, только вздохнул тягуче и опустился на колени. Чхве рванул с него автомат, ремень запутался, и, тяжело вздохнув, парень вырвал его все-таки, а рейдер упал шумно на землю. СынХен даже на секунду не замер, испугался, что на шум кто-то выскочит, и сам бросился к дому, сжимая в руках чужой автомат. Толкнул снятую с петель дверь и влетел в дом с криком:

-Стоять!

А они спали, сонные лица повернулись к СынХену, один только сообразил, что к чему, кинулся к оружию, но Чхве всадил в него пулю. Парня швырнуло в стену, а СынХен, никогда не знавший языка этих дикарей, начал ругаться хрипло и страшно.

А рейдеры не двигались, испуганные. И не крика они испугались, не автомата в чужих руках. Просто подумать не могли, представить себе, что этот парнишка, в грязи измазанный, с перебитой рукой, один здесь, на много миль совсем один. А потому все четверо послушно легли на пол, лицом вниз. Чхве связал их всех, а потом заплакал. Его затрясло, как в лихорадке, он смеялся сквозь слезы и кричал:

-Что, взяли нас, да? Смогли?! Никого вы не взяли! Нас всего шестеро было! Ненавижу, ненавижу! Лично каждого убью, если начальство помилует! Плевать, что дальше будет! Но с каждым расквитаюсь!..

Рейдеры ничего не понимали, не знали они корейского. Только слушали гневные вопли, и им, наверное, тоже страшно было, только СынХена это не волновало. Рука у него ныла так, что все горело внутри, и мысли путались. И единственное, о чем он думать мог, это как сознание не потерять, и из последних сил за него цеплялся.

Тот последний путь до железной дороги он уже никогда не мог вспомнить. Колыхались впереди спины чужаков, болтались из стороны в сторону, потому что шатало СынХена, и иногда он чуть не падал, но тогда подхватывали его ребята, которые, наверное, мерещились ему, улыбались ободряюще, и он шел дальше.

И лишь тогда он сознанию своему оборваться разрешил, когда окликнули их по-корейски, когда понял, что навстречу свои идут. Тогда улыбки друзей погасли в голове, и он упал…

========== Эпилог ==========

-Джи… Джи…

-Я люблю тебя, СынХен-а, - улыбался ДжиЕн, обнимая широкую спину над собой тонкими руками. Он слушал привычное гудение из груди, заглядывал в добрые темные глаза. Он уже не вздрагивал, только дышал тяжело, и ждал, пока СынХен тоже выровняет дыхание.

-ДжиЕн-а… - наконец, хрипло протянул Чхве.

-Ты помнишь свое обещание? – строго спросил Джи.

-Да.

-Выполни его. Я верю тебе, СынХен.

-Да…

Чхве проснулся.

Он был в обмороке несколько дней и, наконец, пришел в себя.

Когда его выписали из госпиталя, на службу отправиться уже не позволили. Да СынХен и не стремился.

Попросил работу в городе и уехал. У него было дело, обещание, которое он обязан был выполнить.

Найти сестру Квона было просто, с этим в центре помогли. И теперь СынХен стоял перед дверью одноэтажного, аккуратного домика с чистыми, выбеленными стенами. Вокруг царил покой, изредка появлялись люди на улице, переговаривались, смеялись, торопились куда-то. И парень невольно вспоминал мирные дни в разъезде, которые были когда-то такими же спокойными.

Дверь перед Чхве скрипнула, из-за нее показалось сморщенное женское лицо. Бывшая соседка семьи ДжиЕна, которая после смерти их матери взяла маленькую сестренку Джи на воспитание, улыбнулась парню за дверью. Тот улыбнулся в ответ.

-Здравствуйте. Я Чхве СынХен. Это я Вам звонил вчера.

-Да, да, я помню, - закивала женщина. – Сейчас, подождите.

Она скрылась в глубине дома, чуть приоткрыв дверь для гостя.

-Милая, твой брат приехал!

-Братик? – звонкий голосок, раздавшийся из глубины дома, заставил парня улыбнуться. У сестры был такой же голос, как у ДжиДи. Звонкий, детский, дурной, веселый голосок. Топот маленьких ножек по паркету прозвучал совсем близко, и перед СынХеном появилась точная копия Квон ДжиЕна в миниатюре.

-Привет.