Сестренка (СИ)

Паренька этого звали Квон ДжиЕн. И оказалось, что ему было совсем не шестнадцать, а двадцать. И странный он был в этом своем оправданном высокомерии, недоверчивости, строгости, и в парадоксально детском, слишком женственном виде. СынХену он напоминал волчонка. И почему именно его он стал в первую очередь подозревать в гомосексуальности?

Не выдержав, СынХен решил навести справки через свою хозяйку. Та за дело принялась с неохотой, но через день исправно доложила:

-Сирота этот ваш Квон ДжиЕн. Вот и ходит, волком на всех смотрит. Как не смотреть, когда вокруг одни богатенькие отпрыски, а ты сам неизвестно откуда?

СынХен согласился и плюнул на это дело. У него и без того дел было много.

Прежде всего нужно было восстановить дисциплину. Если уж он не мог свернуть все эти бесконечные вечеринки, которые ему самому в тайне нравились, потому что напоминали о кажущейся такой далекой звездной жизни, но хоть видимость порядка он должен был создать. Все эти клички, которыми его бойцы окрещали друг друга, абсолютное неумение элементарно заходить на караул… Что это за бойцы?

Но стоило ему поднять один раз эту тему, как Севен, которого даже сам СынХен называл исключительно по прозвищу, беспомощно разулыбался:

-А как же я?

ДжиЕн фыркнул, но промолчал. Севена он почему-то боялся.

-А что ты? У всех есть имена, и у тебя тоже.

-У меня нет, - уверенно заявил Севен. В глазах его появились что-то жесткое, что он старательно маскировал. Но СынХен все равно заметил.

«Хитрец!» - подумалось тогда СынХену. Знал ведь Севен, на что давить. Пришлось разрешить им эти дурацкие клички. Зато ребята ходили довольные. ДэСон, который отказался от прозвища, ласково звал СынРи – Сынни, на что младший всегда строил обиженные мордочки, но все понимали, что ему ни сколько не обидно, а очень даже приятно. ДжиЕн тоже стал звать паренька Сынни, но он скорей насмехался. Ему вообще очень нравилось смеяться и издеваться над этим парнем. По странным причинам на него СынРи тоже не обижался. У самого ДжиЕна тоже завелось прозвище – Джи-Ди. Его так друг прозвал. Тот самый коренастый, стриженый парень, который произвел на СынХена впечатление. Парня звали Дон ЕнБэ, и менять свое редкое имя на прозвище он категорически отказался. Остальная команда тоже старательно выбирала клички, обзывая друг друга на разный манер и получая от этого огромное удовольствие.

СынХен хмурился, скорее для вида. Но женщины в деревне его недовольную мину воспринимали всерьез.

-Ты не очень-то беспокойся, командир Чхве, - сказала ему однажды соседка, сплетница и сорока. – Пусть дети повеселятся. Тебя они все равно уважают.

-Откуда знаете? – задал СынХен глупый вопрос. Женщина засмеялась:

-Да как не знать? Разговоры же слышно. Они, кстати уважительно к тебе, на Вы… хотя прозвище тоже придумали.

-Какое? – СынХен заинтересовался невольно, и даже устыдился такого детского порыва.

-Т.О.П, - побуквенно повторила женщина явно услышанное из чужих уст слово, которое явно плохо ей давалось.

-И что это значит?

-А кто ж его знает? Если интересно, то у них спроси.

СынХен отмахнулся и отправился помогать поправлять крышу сарая. Ему нравилось его новое прозвище, но он никогда не спросил бы, почему именно такое. Было в нем какое-то стеснение. Во всей этой громадине пряталась застенчивость, неуклюжесть, глупость какая-то детская. И все это скрывал он за маской холодного и циничного командира и убийцы, хотя этой маски еще не довелось увидеть этим ребятам. Но и настоящего его никто из них еще не видел, разве что за исключением Севена. Тот, казалось, видел все и всех насквозь.

Новоявленный Т.О.П вздохнул тяжело. Как же все-таки сложно было с этой ребятней.

========== Глава 2 ==========

Из всех довоенных событий Квон ДжиЕн ярче всего помнил выпускной вечер своего старшего брата. В тот день брат взял его с собой, и Квон, еще пятнадцатилетний, довольный и гордый шел на этот вечер. Они с братом всегда плохо ладили, но ДжиЕн все равно любил старшего брата, он в тайне брал с него пример, и гордился тем, что его брат всегда и во всем лучший. В школе, на соревнованиях, среди друзей, в семье. ДжиЕн был счастлив, что брат, наконец, обратил на него внимание. Он веселился среди его друзей, счастливо смеялся, когда брата кто-то хвалил. Когда они возвращались домой, ДжиЕн был уже немного пьян, он смеялся, хватался за брата, а тот поддерживал его, когда Квон младший спотыкался и чуть не падал.

ДжиЕн не сразу заметил, что они возвращаются домой самой дальней дорогой. Он недоуменно спросил у брата, в чем дело, но тот молчал. Потом закурил, смущенно глянув на младшего. И от этого смущения ДжиЕн даже не смог разозлиться на брата, хотя всегда считал, что тот не курит.

Наконец, смущенная тишина была нарушена.

-Завтра я уезжаю.

Эту фразу ДжиЕн тоже помнил хорошо. Она была сказана холодным, бесстрастным тоном, которого у его брата никогда не бывало. И ДжиЕн понял, что, куда бы ни собирался его брат, решения он уже не изменит. Но все равно спросил, робко, тихо:

-Куда?

-На войну.

Тогда ДжиЕн удивился. О чем говорит его брат? Какая война?