Сестры Гончаровы. Которая из трех

Когда Наталья Николаевна вышла замуж за Пушкина, Екатерине было 22 года, Александре – 20. По понятиям того времени они были уже «засидевшиеся» в девицах невесты, во всяком случае старшая. Весною 1831 года за Александру Николаевну посватался калужский помещик Александр Юрьевич Поливанов. Пушкин был с ним знаком и поначалу, вероятно по просьбе Натальи Николаевны, принимал в этом сватовстве деятельное участие. Он переписывается по этому поводу и с дедом Афанасием Николаевичем и с другом своим Нащокиным, даже знакомит Поливанова в Петербурге с теткой Е. И. Загряжской, представляя его как будущего племянника. Но в дело вмешалась Наталья Ивановна. Что имела она против Поливанова – не известно, но, во всяком случае, именно она расстроила свадьбу, а Александра Николаевна не сумела настоять.

После замужества Натальи Николаевны и отъезда ее с Пушкиным весной 1831 года в Петербург сестер отправили на лето, как обычно, на Полотняный Завод, и там они остались на целых три года. Вероятнее всего предположить, что таково было желание матери, Натальи Ивановны. Периодически она наезжала на Завод, но отношения ее с дочерьми были далеко не родственными. Так, в письме Натальи Ивановны к Дмитрию Николаевичу от 8 октября 1833 г. из Яропольца мы читаем:

«Я льщу себя надеждой, что во время моего краткого пребывания там[30], твои сестры соблаговолят оставить меня в покое; это единственное доказательство уважения, которое я желала бы от них иметь, и которого я не могу добиться, как только оказываюсь с ними».

Предоставленные сами себе, «брошенные на волю Божию», по выражению Александры Николаевны, они вели скучную, однообразную жизнь. От дедовских времен на Полотняном Заводе были манеж и конный завод. Именно здесь сестры научились великолепно ездить верхом и потом, в Петербурге, приводили этим в восхищение великосветское общество.

Они, несомненно, много читали. В доме была большая старинная библиотека, которая пополнялась и новыми изданиями. Так, Наталья Ивановна пишет старшему сыну 4 ноября 1832 года: «Сестры просят тебя абонироваться на книги и их им привезти»¹². Сообщая о посещении имения соседа Хлюстина, Александра Николаевна говорит с восхищением и завистью: «…у Семена прелестная библиотека. Я умирала от желания украсть у него некоторые из его прекрасных книг»³. В том же письме она просит Наталью Николаевну передать мужу, не пришлет ли он ей третий том сборника своих стихотворений. Много занималась она и музыкой. Екатерина Николаевна любила рукодельничать и была в этом большая искусница.

Годы шли, и вполне естественно, что мысли об уходящей молодости не давали покоя девушкам. По тем временам для них был единственный выход устроить свою жизнь – замужество. Но в глухой деревне, почти без знакомых, запертые на Заводе скупым дедом, не желавшим тратить денег на «барышень», как он их называл, сестры имели мало шансов сделать подходящую партию. Письма их к брату в 1832 году полны тоски и девических страданий. Им больно, обидно видеть равнодушие семьи, в которой «каждый думает о себе».

А между тем в Петербурге происходили важные для Гончаровых события. Афанасий Николаевич отправился туда с намерением просить у царя субсидии для поправления своих дел на Заводах или разрешения на продажу майоратного имения. Однако его намерениям оказал сопротивление наследник майората, старший внук Дмитрий, служивший тогда в Петербурге.

Пушкины, несомненно, были в курсе всех петербургских дел деда, который часто посещал их. Так, в его записной книжке за 1832 год значатся такие расходы:

«Февраля 23 – Наташе Пушкиной купил 32 фу разного варенья по 1 за фу – 32 р….

Мая 22 – Наташе на зубок положил 500…

Июня 9 Мите на крестины к Пушкиной дано 100…»⁴.

В ожидании окончания дела Афанасий Николаевич с юношеским рвением развлекался в столице. Между тем он был уже серьезно болен. В его записных книжках то и дело мелькают расходы на докторов и лекарства⁵. Получив отказ на свои прошения, старик слег и 8 сентября 1832 года скончался. Внуки перевезли его тело на Полотняный Завод и похоронили в семейном склепе.

Начались длительные хлопоты в Москве и Калуге по утверждению опеки над душевнобольным отцом Николаем Афанасьевичем и передаче управления майоратом старшему сыну, Дмитрию Николаевичу. Наталья Ивановна временно поселилась на Заводе в качестве, по ее словам, «экономки», чтобы наблюдать за предприятиями и хозяйством в отсутствие сына.

Пушкин пишет около 3 октября 1832 г. Наталье Николаевне из Москвы:

«Брат Дмитрий Николаевич здесь. Он в Калуге никакого не нашел акта, утверждающего болезненное состояние отца, и приехал хлопотать о том сюда. С Натальей Ивановной они сошлись и помирились. Она не хочет входить в управление имения, и во всем полагается на Дмитрия Николаевича. Отец поговаривает о духовной; на днях будет он освидетельствован гражданским губернатором. К тебе пришлют для подписания доверенность. Катерина Ивановна научит тебя, как со всем этим поступить».

В письме от 31 октября Наталья Николаевна сообщает брату, что доверенность эта ему послана.