Сестры лжи

– Генри будет очень расстроен. Очень. Ты же знаешь, как много труда и сил он вложил в свою антрепризу. А агенты? Ты забыла, что он пригласил разных импресарио? Понимаешь, до чего ему это важно: иметь дружески настроенную аудиторию?

– Мам, я знаю…

– Он со своей программой хочет выступать в Эдинбурге, ты помнишь? Мы так им гордимся!

– Да, но Джефф…

– А ты его попроси. Вежливо, с приятной улыбкой, хорошо? Я уверена, он все поймет, стоит лишь объяснить.

– А я уже объясняла. Он говорит, я должна остаться, потому что сегодня утром опоздала на работу.

– Господи боже! Значит, ты сама виновата, что не можешь прийти и поддержать Генри? Опять допоздна пила с подругами?

– Да. В смысле нет. Мы помогали Ал. Помнишь, я тебе рассказывала, как она расстроилась из-за Симоны? Так представляешь, вчера…

– И вот это прикажешь передать Генри? Мол, для нашей Эммы подруги значат больше, чем родная семья?

– Мама, так нечестно! Я ходила на все матчи Уильяма, а когда Изабелла открыла свою танцевальную студию, я тоже там была…

Сколько себя помню, меня с детства таскали с одного мероприятия на другое: то у одного родственничка какое-то «событие», то у другого… Я и сейчас начинаю утро с того, что иду на кухню проверить календарь: что сегодня у кого запланировано. Изабелла – моя старшая сестрица. Ей тридцать два, она занималась танцами, возмутительно красива и замужем. Имеет сына. Уильям – мой старший брат, ему двадцать восемь, и он профессиональный игрок в гольф. Живет, естественно, в Сент-Эндрюсе, так что я редко его вижу. А вот Генри у нас младшенький, ему двадцать четыре, и, если верить мамуле, это будущий Джимми Карр[1].

– Мам?..

Молчание. Которое растягивается на две, три, затем четыре секунды.

– Мам? Аллё? Ты меня слышишь?

Вновь раздается вздох.

– Думаю, тебе пора вернуться к работе. И так неприятностей не оберешься.

Я промокаю глаза запястьем.

– Передай Генри, что я желаю ему самой большой удачи, ладно?

– Передам. И мы еще поговорим о твоем поведении. А сейчас займись, пожалуйста, работой. Трудись усердно, чтобы мы тоже могли тобой гордиться.

Короткие гудки отбоя не дают мне вставить и словечко.

Глава 4

Наши дни

Я сижу в служебной комнатушке; в руке письмо, у ног – сумка-«почтальонка». Пошел седьмой час, как Шейла передала мне злосчастный конверт, а я уже со счета сбилась, сколько раз довелось его вертеть в руках. Вот написано мое имя – в смысле, поддельное, – «Джейн Хьюз», а под ним «Приют для домашних животных “Гринфилдс”», затем адрес: «Бьюд, Сев. Абердер, Уэльс, CF44 7EN». В правом верхнем углу – марка первого класса. Погашена, но штемпель настолько смазан, что невозможно разобрать ни название почтового отделения, ни дату. Собственно послание написано от руки, синей пастой, а не чернилами; почерк беглый. Буквы не слишком крупные, выведены уверенно, твердой рукой. Ни единой помарки, безупречная орфография, все знаки препинания на месте. Гм…

– Слушай, ты к этому письму как прилипла, – говорит Шейла и делает шаг в мою сторону, протягивая руку. – Можно взглянуть?

– Да ну, ерунда. – Тут же смяв письмо, я швыряю его в мусорную корзинку. Глухо ударившись о край, бумажный комок отскакивает внутрь. Есть.

Шейла в нерешительности замирает посреди комнаты. Вытянутая было рука вновь опускается, моя начальница хмыкает, но за письмом не лезет. Наоборот, набросив дождевик, берет со стула свой вечный баул и вешает себе на плечо.

– Ну, я пошла, – говорит она. – Ты завтра здесь?

– Угу, – киваю я.

– Не забудь перед уходом хорошенько проверить все двери. Замки там, сигнализацию… Еще не хватало, чтобы мистер «Навороченный Джип» со своими дружками собаку у нас выкрал.

– Да-да, все проверю, не волнуйся.

– Ладно, не буду. – Шейла улыбается, вскидывает ладонь в прощальном жесте, затем исчезает в коридоре.

Секунд через тридцать тренькает колокольчик, что над входом: всё, ушла. Я выуживаю письмо из корзины для бумаг, засовываю в задний карман джинсов, тянусь к своей «почтальонке» и достаю оттуда мобильник.

Две эсэмэски плюс один непринятый звонок.

17:55 – СМС, от Уилла:

«Напоминаю: вечером наш ужин. Х».

17:57 – входящий, от Уилла.

17:58 – СМС, от Уилла:

«Решил уточнить: ты не против окуньков? Я помню, ты говорила, есть рыба, которую ты терпеть не можешь, только из памяти вылетело: то ли окунь, то ли карась. Не сердись, если я перепутал. Если что, успею заскочить в супермаркет и все переделать!»

Тьфу ты, я и забыла, что нынче вечером еду к Уиллу…

Мобильник заходится трясучкой у меня в руке, в воздухе расплывается электронное звяканье.

«Уилл».

Возникает желание мазнуть пальцем справа налево, снимая входящий и притворяясь, что занята по горло, но ведь он только пуще разойдется, возьмется названивать…

– Аллё? – вжимаю я телефон в ухо.