Сестры по благоразумию

– Да не, просто выражение такое есть, – пробубнила Кейси, но по выражению ее лица было видно – она немного смутилась.

Родители Кейси были готовы на все, чтобы их дочь не выросла лесбиянкой. Однажды во время отдыха на море они увидели, как их дочь целуется с девушкой-спасателем. После отпуска они нашли ей психиатра, но оказалось, что тот занимается главным образом транссексуалами, поэтому ей «выдали» нового врача, специализирующегося на исправлении детей с гомосексуальными наклонностями, который потом и направил Кейси в Ред-Рок.

– Мне кажется, во многом это вина самих родителей, – заметила Биби, – Мама не уделяла тебе достаточно внимания, папе тоже было некогда, вот ты и стала лесбиянкой.

– Не, это не так, – сказала Кейси, – Я вот совершенно не уверена в том, что я лесбиянка. Мне кажется, я би, как и все остальные люди. К тому же я еще до конца не поняла, кто я.

– Ну, не знаю. Меня вообще дамы не привлекают. Ты же целовалась с девушкой-спасателем. По мне, это значит, что ты лесбиянка.

– А ты трахалась черт знает с кем, но при этом я не считаю тебя шлюхой.

– Перестаньте спорить, – сказала я.

– Не выступай, Золушка.

– Ты злишься на мать и поэтому наезжаешь на Кейси. У тебя нет никакого права осуждать ее.

– Я имею право говорить то, что думаю.

– Хватит, тебе уже не десять лет, – я чувствовала, Биби расстроена, но это не давало ей права отыгрываться на Кейси.

– Не надо меня затыкать! Думаешь, ты бунтарь-одиночка, но на самом деле ты такая же, как и все мы.

– Послушай, я не вижу необходимости что-либо доказывать.

– Перестань, ты только и делаешь, что что-то доказываешь!

– Заканчивай. Не надо психоаналитика из себя корчить.

– Тебе явно нужна помощь хорошего психоаналитика.

– Может быть, да, а может быть, и нет. Я знаю, ты злишься, и предлагаю закончить этот разговор.

– Значит, ее ты готова пожалеть, а меня нет? Хорошо. Посмотрим, как ты запоешь, когда твой собственный отец не захочет тебя видеть!

– Дорогая Биби…

– Что?

– Иди к черту!

После этого мы с Биби целый день не разговаривали. Я очень на нее разозлилась, хотя понимала, что это совсем уж лишнее. Когда кругом одни враги, не надо ссориться с друзьями. Видимо, Биби тоже это поняла. Когда я проснулась утром через день, то нашла в кармане рубашки записку.

«Прости. Я вела себя как идиотка. Подруги? Биби».

Я ее прекрасно понимала. Атмосфера стояла напряженная, и все мы оказались на грани срыва. Иногда было даже полезно сорваться и спустить пар, и безопаснее всего это было сделать на близком тебе человеке. Кроме этого, я понимала, что Биби не хотела меня ранить. Тем не менее, мне было очень неприятно услышать то, что она сказала. В письмах отец сообщал, что очень хочет меня увидеть, и обещал приехать навестить. Он расписывал, как устроит семейный выезд в Ред-Рок вместе с Билли и мачехой. Я, конечно, точно не стремилась ее увидеть, но мне очень хотелось, чтобы отец до меня доехал. Впрочем, на Третьем уровне я не имела права на посещение родителей. Даже несмотря на то что я сделала вид, что «исправляюсь».

Ви постоянно советовала мне притворяться. Она говорила, я должна сделать вид, будто «открылась» во время сессии конфронтационной терапии. Я решила последовать ее совету и выдала слезливую историю о том, что чувствовала себя в школе одинокой, потому что все ученики меня чморили. Я даже выдавила из себя пару скупых слезинок. Ведущий занятие очень оценил мою «честность» и «откровенность». Я надеялась, меня снова повысят до Четвертого уровня, но, судя по всему, я сильно разозлила Клейтон, которая, несмотря на мои «успехи», оставила меня на прежнем уровне. В марте мне не светило увидеть отца во время «семейного интенсива», а следующий такой день намечался аж на июнь. Бог ты мой, июнь! Все шло к тому, что я проведу в Ред-Роке целое лето. А может, и весь последний выпускной класс школы.

Неопределенность становилась невыносимой. Когда человек совершает преступление, его судят и отправляют в тюрьму на конкретный срок, более того, при хорошем поведении этот срок могут «скостить». Но ни у одной из сестер не было понимания того, как долго нам придется провести в этих стенах. Я уже начала представлять себе, что могу встретить в Ред-Роке свое восемнадцатилетие. Подобная перспектива страшно угнетала. Вообще-то я довольно оптимистически настроенный человек или, скорее, раньше была таковой. У меня бывают периоды грусти, и, конечно, меня сильно подкосила болезнь матери. Но в Ред-Роке я начала чувствовать себя апатичной, утомленной и раздраженной. Иногда мне просто хотелось умереть. Я не только не знала, когда смогу вернуться в нормальную жизнь, но и понятия не имела, каким человеком стану, когда (и если!) это произойдет.

Глава четырнадцатая

«Дорогая Брит!

Как твои дела? Как успехи в школе? Я надеюсь, ты не ленишься и получаешь хорошие оценки. В Портленде идет дождь, и дни стали совсем короткими. Я хотел бы сейчас оказаться там, где тепло и светло.