Сеть

САЙТ 17

Юлия волновалась, подходя к магазину. Раньше она никогда не продавала свои картины. Тем более – такие вот странные, какие покоились в большой брезентовой сумке-чехле и при каждом шаге глухо постукивали рамками. «А рамки всё равно уж больно скромные», – упрямо подумала женщина, вспоминая, как она спорила со своим мужем, который доказывал ей, что «главное – то, что на холсте, а шикарные рамки и престижные галереи от нас не уйдут». «Престижные галереи…» Юлия скептически скривила угол сжатых губ. Ей не нравилась эта затея, не нравилось то, что она написала, но муж умел убеждать и, кроме того, нужны были деньги.

Женщина остановилась метров за пять до натюрморта, крайнего в ряду картин, прислоненных к фасадной стене магазина «Антиквар». Мелькнула мысль – пока не обнаружила своих намерений, просто прошагать мимо, как большинство прохожих. Она представила разочарование Казимира, и со вздохом сняла с плеча сумку. Осторожно потянула крайнюю картину, но та не шла, упрямо цепляясь изнутри за край сумки, и Юлия с досадой взяла следующую картину. С досадой – потому что первая картина была наименее кричащей, с нее застенчивая художница и планировала начать.

– Вам помочь? – наклонился к ней плотный бородатый мужчина средних лет, в расстегнутой куртке и вязаной шапочке. Видимо, один из художников, торгующих здесь своими работами.

– Нет, спасибо, – Юлия выпрямилась с чуть покрасневшим лицом и поставила вынутую картину к стене.

Мужчина шагнул в сторону, но не уходил, а, заложив руки за спину и широко расставив ноги, смотрел.

«Вот чё тебе надо?» – злилась Юлия. «Очень интересно посмотреть, да?! Эх, раньше надо было приходить, когда никого не было…» – последние слова Юлия относила к себе.

Установив пять своих работ, она посмотрела в зеленоватое витринное стекло, делая вид, что поправляет волосы, выбившиеся из-под капюшона. На самом деле она хотела, не привлекая внимания оглядеть пространство и людей перед магазином.

В витрине отражались скелеты облетевших тополей, как дым, слоились прохожие. Невдалеке, неестественно наклоненные вперед, стояли трое беседующих.

– Извините… Можно вас попросить… – раздался заискивающий голос. Худой человек в темном плаще сделал легкий неопределенный жест рукой, глядя куда-то ниже пояса Юлии. Она, сообразив, что загораживает картину, отошла.

– Хм-м… – чуть помолчав, прищурившись, хмыкнул человек.

На картине был изображен фантастический пейзаж. Собственно, ничего особенно фантастического там не было – обычные деревья, река, облака. Но все это было странно искажено. Как будто деревья, река, облака, словно человек, строили гримасы. Да, именно так. Искажения не казались искусственно привнесенными извне. Разнородные детали пейзажа действительно гримасничали каждая на свой лад, и от этого казалось, что на холсте не пейзаж, а, скорее, портрет странных живых существ, тщетно пытающихся что-то объяснить. Картина оставляла впечатление насмешки и угрозы.

– Не знаете, кто автор? – кивнул на картину человек в плаще.

– А что? Хотите купить? – вопросом отозвалась Юлия.

– Очень может быть, – сказал человек.

– Это мои картины.

Плотный мужик с бородой, топтавшийся рядом, подошел поближе.

– Никогда бы не подумал, – пробасил он.

– Почему же? – вскинулась Юлия.

– Нет-нет, тысячу извинений, коллега, – прижал к груди растопыренную пятерню бородач. – Вырвалось!.. Я просто хотел сказать, что…

– Что?

– Ну, знаете, вы такая милая очаровательная женщина, и вдруг – такие демонические работы…

– Пармиджанино и Магритт, – бормотал человек в плаще, с кряхтеньем присев на корточки около картины и приподняв ее руками.

– Необычные – согласна. Но почему именно «демонические»? – спросила Юлия, польщенная эпитетом «очаровательная женщина».

– Ну, как же! Вот, скажем, эта…

Бородач вплотную подошел к картине, на которой антропоморфные формы клубились, как облака.

– Здесь словно срослась плоть массы людей. Кто с ними так?

– Сверхсюрреализм! – бормотал человек в плаще, по утиному, на корточках переваливаясь к следующей картине, не обращая внимания на бородача и Юлию.

– Или эта… – бородач кивнул на ещё одно полотно.

Там был изображен вид сверху какого-то гигантского, сложного и многоярусного строения.

– Смесь апофеозности и помпезности… Уже одно отношение к масштабам, перспективе выдает какую-то гордыню… и непонятное ожесточение. Вполне демонические качества! – заключил бородатый знаток живописи.

– А как же – вот? – Юлия указала на работу, изображающую прекрасную девушку, едущую на велосипеде по тропке парка.

– Н-ну… – протянул бородач неопределенно, подняв брови.

Юлия обратила внимание на то, что бородач, разглагольствуя, лишь изредка смотрит на нее, что взгляд его почти неотрывно следует за человеком в плаще, словно плащеносец вор, а бородач – бдительный торгаш.

Человек в плаще резко встал, повернулся и подошел к хозяйке рассматриваемых им картин.

– Восхищен вашими работами, Юлия, – сказал он.

«Откуда он знает моё имя?» – подумала женщина, но тут же сообразила: ведь на каждой картине её подпись: «Юлия М.».

– Я бы хотел приобрести… вот эту… – человек махнул рукой.