Сетевой

— Им это показалось остроумным: легкий способ передавать простенькие сообщения, забивать стрелки, налаживать контакты и все такое. Какое-то время это действительно работало. Никто не интересовался текстовыми сообщениями в игровом чате.

— Пока однажды… — подсказала я.

— Пока однажды кое-кто из наших не заметил явные признаки шифрованного сообщения и не расшифровал, — кивнул Алексей. — Вот тут мы спохватились и пошерстили.

— Накрыли? — азартно поинтересовалась я.

Он покачал головой, взял тарелки и начал раскладывать еду, явно прикидывая в уме, что стоит мне рассказывать, а что нет. Я не торопила его и тоже пыталась решить в уме простенькую задачку: злиться мне на него или уже расслабиться и получать сомнительное удовольствие от всего этого приключения, в которое я оказалась втянута.

Я сунулась в холодильник и обнаружила тюбик любимого кетчупа, которого там раньше не было, и баночку соленых помидорчиков. Радостно схватив и то, и другое, я переключилась на гастрономическую дилемму и стояла, как буриданова ослица, перед раскрытым холодильником. Поняв, что толку от меня не добьешься, Леша отобрал у меня из рук помидоры и кетчуп, закрыл холодильник, открыл тюбик и банку и поставил все перед моей тарелкой.

Я покорно взяла вилку, которую мой гость сунул мне в руку, села за стол и рассеянно начала жевать макароны по-флотски, забыв и про кетчуп, и про соленые помидорки.

Картинка в голове ну никак не складывалась. Как Тролль сумел извлечь из этого шифрованного игрового бреда нужную информацию и стащить деньги? Пусть не стащить.

А с другой стороны — и правда, если он их просто-напросто дезинформировал, то мог и расстроить какую-нибудь сделку.

Да что я тут голову ломаю — мог не мог? — если он уже это сделал? Как? Это сейчас тоже не тот вопрос, который должен меня волновать.

Как мне из всего этого выпутаться? Вот что мне важно знать.

Я огляделась по сторонам, но Тролля нигде не заметила. Отложила вилку и под удивленным взглядом Алексея встала из-за стола и двинулась в зал. Алексей пожал плечами и остался наслаждаться трапезой.

— Чур? — тихонько позвала я вслух.

Я вертела головой, но уже понимала, что поблизости его нет. Черт, где его носит, когда он нужен больше всего?

Я постаралась разозлиться хорошенько и представила, как швыряю в его голову глиняный горшок. Как осколки разлетаются по всей квартире и как это должно еще больше меня раззадорить. Он не показывался на глаза, и это окончательно меня выбесило. Меня захлестнуло уже настоящей яростью, и попадись он мне под руку, я бы и правда швырнула в него чем-нибудь неподходящим.

— Чего орешь? — Он преспокойно наблюдал за мной из дальнего угла комнаты, где раньше стоял мой компьютер. Глазки азартно поблескивали из-под лохматых пучков волос, которые заменяли ему брови, и весь он был страшно доволен тем, как во мне бушуют страсти.

Я вспомнила, зачем я его звала, и постаралась успокоиться. Хоть и не сразу, но мне это удалось, и он заметно поскучнел. Однако понял, что разговора не избежать, и терпеливо ждал.

— Что ты сделал с деньгами? Ты можешь их вернуть?

— Нет.

Я глубоко вдохнула и медленно выдохнула.

— Ты можешь сделать так, чтобы бандюки получили их обратно? — Я сделала нажим на слове «сделать».

Он помедлил с ответом, и я поняла, что попала в точку. Ведь о чем-то он с ними пытался договариваться, когда меня похитили.

— Возможно, — осторожно ответил он.

— Какую сделку ты им расстроил? — В голове моей начал созревать не то чтобы план. Я просто пыталась нащупать пути выхода из той ситуации, куда меня загнал этот заигравшийся в человеческие игры домовой.

— Я не знаю, — неожиданно твердо ответил он. — Они не говорили. Они говорили «это» или «оно». А что «это» было, я не спрашивал! Согласись, глупо было бы вот так спалиться.

— И что, они вот так, прямо в игре, вывалили тебе всю информацию про «это» и про деньги?

— Нет, но они сказали мне, у кого инфа про деньги, и я вышел на него, вычислил его комп и взломал. И кое-что там поправил.

Я шумно вздохнула.

И ведь все из него надо тянуть клещами, сам ни за что всю правду не расскажет. Об остальном, о чем еще он умолчал, — догадываться.

Домовой выжидающе глядел на меня. Я вопросительно подняла бровь.

— Ну? — подтолкнул он меня.

— Что «ну»?

— И каков твой план?

Я вздохнула и присела на краешек своего любимого кресла.

— Да нет у меня никакого плана. Просто я подумала, что если они получат назад свои деньги, то оставят меня в покое.

— Да прям, — фыркнул Чур, — разбежались. То-то они тебя чуть не запытали и почти отравили. Хахаля твоего чуть не грохнули два раза.

— Три, — ворчливо поправила я. — И не хахаль он мне!

— Не суть, — отмахнулся домовой. — Тем более три! — Он поднял вверх указующий перст, кривой и длинный.

— А с какого перепуга им меня убивать? Я их и в глаза не видела. Ну кроме тех, что вломились в мою квартиру и сперли мой компьютер.

— И врезали тебе по морде!

— Но ведь не убили же. Ни меня, ни Лешу.

— А почему они его не убили? Он им зачем?

— А ты думаешь, они убивают направо и налево?

— А ты думаешь, их что-то остановит, если что?