Сетевой и диффузный анализ политики: теория, методология, практика, моделирование

Англосаксонская школа использует сетевой подход для изучения взаимодействия государства и групп интересов. Представителями этого направления являются Рой Родс и Дэвид Марш. Немецкая школа рассматривает политические сети как современную форму государственного управления, противопоставляя ее иерархическим моделям управления и рынку. Представителем этого направления является Таня Берцель. Концепция политических сетей имеет ряд источников: исследование в США управленческих субсистем, в которых взаимодействует бюрократия, конгрессмены и группы интересов, в Великобритании – теория межорганизационных отношений, теория бизнес-администрирования, теория общественного выбора и неоменеджеризм[1]. Некоторые исследователи связывают концепцию политических сетей с теорией демократического принятия политических решений и выработки политической стратегии. Концепция политических сетей используется для решения проблем, связанных взаимодействием элементов различного уровня (местный, национальный, транснациональный) в условиях глобализации, а также для решения проблем потенциала сетевой модели для демократизации управления.

Концептуальными источниками исследования проблемы политических сетей явились организационная социология и академическая теория администрирования бизнеса, школы социального структурного анализа, институционального анализа, теория общественного выбора и неоменеджеризм. Можно выделить ряд подходов к анализу политических сетей, которые формировались начиная с 30-х годов прошлого века и не потеряли своей актуальности в настоящее время: подход рационального выбора, персонального взаимодействия, формальный анализ сетей, структурный подход к сетям.

Так, впервые принципы сетевого подхода к анализу политических институтов были сформулированы Э. Гриффитом, который выявил закономерность взаимодействия различных факторов политики по проблемам законодательного обеспечения в соответствии с рациональным выбором. Принципы указанного направления сформулированы в трудах Дж. Ричардсона, Г. Джордана, Г. Родеса, Д. Марша. Теоретическим развитием сетевого подхода занимались Т. Берцель, К. Даудинг, Л. О’Тул. Эмпирический уровень анализа представлен исследованиями Л. Пала, Е. Кляйна и Дж. Коппеньяна.

Дальнейшее концептуальное осмысление сетевых структур в политике связано с работами П. Кениса и В. Шнайдера, которые обобщили характерные проявления трансформации политической реальности, выделив ряд факторов: возникновение общества, в основе которого находятся организованные сообщества; рост количества участников политического процесса и, как следствие, усиление давления на государственные органы власти со стороны значительного количества политических акторов; размывание границы между публичным и частным; повышение важности информации, экспертных оценок; секторализация политики и т. д.

Очевидно, что период 1970—1980-х гг. следует рассматривать как время современного оформления сетевого подхода в государственном управлении, что нашло свое выражение в трудах, посвященных анализу политико-управленческих «сетей» Д. Ноука, «сообществ» (communities) Дж. Ричардсона, «потоков» (streams) Дж. Кингдона, «подсистем» (subsystems) П. Сабатьера и ряда других исследователей. В основе данных концепций лежит фундаментальная для сетевого анализа идея о том, что по мере усложнения современного общества сетевая форма социальной организации становится доминирующей.

Что касается отечественных научных разработок в области теории сетей, то сегодня Россия фактически находится на первых этапах формирования масштабного исследовательского интереса к данной проблематике. Один из первых, кто в рамках своих исследований затронул вопрос сетевого подхода в политике, был Л. В. Сморгунов[2], который рассматривал политические сети не столько с точки зрения их теоретической категоризации (в данном отношении российский исследователь опирается на трактовки, представленные в зарубежной литературе), сколько с точки зрения их влияния на трансформацию современных подходов государственного управления.