Сети чёрного паука

Добыванием пищи, розжигом костра и подготовкой ночлега занимались сыновья господин Мао, сам же отец семейства врачевал Тобоса и раненого сына. В начале пути отпрыск Мао редко приходил в себя, а к концу, уже сам нёс алхимика на плечах. Как Роланд ни пытался вызнать у степняка что-нибудь о секретах лекарского мастерства, ничего не вышло.

После всего сделанного для Тобоса и Роланда, господин Мао стал для них вторым отцом. Мало того, что он согласился помочь двум совершенно чужим людям, тем самым взвалив на себя заботу о них, хотя у самого на руках был раненый сын. Так ещё и отклонился от намеченного курса, потратив почти месяц личного времени.

Если бы все были так добры, как господин Мао, то войнам не было бы места в этом мире. Жаль, что это не так. Расставаться со степняком не хотел как Тобос, так и Роланд. Не часто судьба сводит с надёжными людьми, а когда это происходит, хочется задержаться рядом с ними подольше.

У открытых ворот монастыря степняки уже прощались с настоятелем. За время нахождения здесь, Тобос не раз наблюдал, как господин Мао вместе с учителем Роланда неспешно беседуя, прогуливаются по лабиринтам монастыря. Умудрённые жизнью мужи нашли общие темы и, должно быть, многое почерпнули из общения друг с другом. Но у каждого свои цели: кто-то должен остаться, а кто-то — идти.

Облачённые в чёрные мешковатые одеяния, сыновья ждали отца за воротами, ритуал прощания господин Мао всецело взял на себя. Спускающихся к воротам лекарей он заметил издали, подарил последние поклоны и рукопожатия настоятелю, учтиво попрощался и развернулся к молодым людям.

— Высли нас провозать? Я так радоваться! — жуткий акцент резал слух лишь при первой встрече, сейчас из уст степняка коверканные слова звучали как само собой разумеющееся.

— Господин Мао, что же вы так быстро нас покидаете? Собирались же задержаться до декабря, — Тобос первым обнял низкорослого спасителя, прижал к себе, словно ребёнка.

Не ожидавший такого проявления чувств, степняк сдержано и слегка удивлённо принял объятия.

— Надо идтить, — объятия перешли в рукопожатие, в котором господин Мао сумел заглянуть в глаза парнишке. — Жена дома ждать, волноваться, лавка мой без товара стоит, если ещё задержусь — совсем бедные станем. Надо идтить, а то дела совсем плохо быть. Говорят, Оголфира чумой болеть, скоро все дороги перекроют, никого не впускать, не выпускать. Совсем не уйдём тогда. Пора нам.

— Прощайте, господин Мао, — поклонился Роланд. — Нашу благодарность не передать словами. Вы спасли нас от смерти и ничего не попросили взамен. Я был бы рад чем-нибудь вам помочь, но даже не знаю, что может понадобиться такому мастеру от простого ученика.

— Не думай о благодарностях, — лицо господина Мао светилось добротой, — но поступай так зе. Боги послать мне встречу с вами, и я не мог отвергать их дар.

— Скажите, как часто вы наведываетесь в Оглфир? Может быть, мы ещё увидимся в следующий ваш визит? — с надеждой спросил Тобос.

— Моя теперь не скоро приеззать. Есть слухи, что Огалфира больсэ нет. Надо перездать пока всё улязется. Но мозет быть, когда я построю такой зе храм, позову вас к себе в гости. Давно мечтал строить храм… — серьёзное лицо степняка сменилось шутливой улыбкой. — До встречи! — он помахал рукой и пошёл к сыновьям.

Тобос, Роладн и настоятель монастыря проводили взглядами коренастые фигурки, пока те не скрылись из виду.

Глубок вздохнув, настоятель произнёс:

— Им ещё многих предстоит спасти, чтобы искупить хоть часть грехов…

— Чьих грехов? — изумлённо вытаращился Тобос, но настоятель уже развернулся и шёл к лестнице, ведущей к вершине монастыря. — О чём это он, Рол?

Монах пожал плечами.

— Не знаю. Может быть, мы не всё знаем о нашем спасителе. Лично я не заметил в нём ничего странного и уж тем более опасного.

— Вот-вот.

Они ещё некоторое время продолжали на пару стоять у ворот, сохраняя молчание и наблюдая за поднимающимся над лесом солнцем. «Кто-то должен остаться, а кто-то — уйти», — размышлял Тобос. Однажды он пообещал Роланду, что если тот сможет его удивить ремеслом лекаря, то в Монастыре Спокойствия появиться новый ученик. Пообещал в шутку. Но Роланду и другим монахом удалось не просто удивить практичного алхимика, они показали истинное чудо, и теперь он должен решить, как быть с данным другу словом. — «Остаться или идти»?

Иногда приходится принимать решения, меняющие жизнь в корне.

— Пора на утренние занятия, — как бы между делом напомнил Роланд. — Ты идёшь?

Тобос улыбнулся той улыбкой, что всегда сопровождала его до войны. Улыбкой забытой Роландом и от того долгожданной.

— Конечно, дружище!

22 ноября.

С востока надвигалась зима. Всё чаще по степям носились холодные ветра, сгоняли караваны туч с дальних земель, скручивали в тугой клубок и, наигравшись, оставляли до весны. Изредка небеса заливали землю дождями, холодными и продолжительными. Сухая степь не любит влагу и лишь в осенние дни склоняется перед стихией.