Сети Деллы (ЛП)

Помимо таймшеров, были семейные каникулы в "Disney World", в Нью-Йорке и, фактически, в большинстве крупных городов страны. Дэррил и Джен водили детей во все обязательные к посещению места: на бродвейские шоу, в Эмпайр Стейт Билдинг, в крупнейшие музеи и, естественно, в такие магазины, как "Saks" и "FAO Schwarz", — они побывали во всех. Дэррил никогда не ездил вторым классом, поэтому, даже путешествуя с детьми, он брал лимузины и всегда останавливался в лучших отелях. В те дни он мог позволить семье обедать в частных клубах и дорогих ресторанах.

Есть фотография Дэррила с детьми: все девочки в одинаковых платьях стоят на фоне белых воздушных штор, латунных люстр и высоких потолков. Такой фон, кажется, им подходит. Суториусы были привлекательными. Все дети были великолепны, Дебора была самой выдающейся. И девочки, в частности, были грациозны, чему они, должно быть, научились у матери, поскольку Дэррил всегда был немного неуклюж и выглядел слегка взъерошенным как в спортивной куртке, так и в пиджаке с галстуком. Джен же, казалось, обладала осанкой балерины. Даже когда она была беременна, она выглядела невероятно красивой: её волосы всегда были уложены, выражение лица было несколько царственным, а улыбка просто потрясающей.

26

— Папа очень гордился нашим немецким происхождением, — вспоминает Дебора. — Когда я была маленькой, он всегда говорил мне не забывать, что мы немцы. Это была одна из любимых папиных фраз.

Когда-то их фамилия была "фон Карлштейн". Дэррил не мог сказать, когда её сменили на латинскую "Суториус", но всегда напоминал детям, что они потомки немецкой знати, что у них благородное происхождение, которым нужно гордиться. Он также вбил своим детям в головы, что они республиканцы; он хотел, чтобы они были консерваторами, как высшее общество Цинциннати.

Вместо того чтобы переехать в Индиан-Хилл, о чём Дэррил всегда мечтал, он купил дом на Гейлкрест-драйв, в гораздо менее дорогой части города, но там Джен чувствовала себя как дома, пока растила семью. С годами дом Суториусов стал самым обсуждаемым местом жительства по соседству. Они пристроили теннисный корт, бассейн и крытый жилой флигель.

Флигель, конечно, был большой достопримечательностью — с дождевой и паровой банями с гидромассажем, и дети Суториусов устраивали множество развлечений, купались с друзьями под солнечными лампами в сауне и нежились в джакузи.

Семье Суториус завидовал весь квартал, и помимо того, что у них были все домашние излишества, они разъезжали на всём от "BMW" до "Jaguar". Каждому ребёнку по достижении водительского возраста дарили машину, так что в итоге на подъездной дорожке стояло 6 машин. Дебора разъезжала на красном "Мустанге" 1982 года выпуска с откидным верхом. Всего через несколько дней после своего 17-летия она попала в автомобильную аварию, но, к счастью, не пострадала. С Деборой у родителей были совсем другие заботы.

К сожалению, по мере того, как Дебора приближалась к студенческому возрасту, она становилась всё большей проблемой. Между ней и родителями росло напряжение: она не слушалась, курила травку, встречалась с парнем на мотоцикле — в общем, была самым обычным кошмарным подростком. Джен не пускала парня Дебби за порог, а Дэррил тоже не одобрял этого молодого человека. И это придало Деборе ещё больше решимости остаться с Кеном.

Чем больше Дэррил давал понять Деборе, что воспитал её светской львицей и категорически не одобряет, когда она разъезжает на "Харлее", тем больше Дебора презирала отца. Дэррил описывал ей свои дни бедности, когда был сыном проповедника, и напоминал ей о том, через что ему пришлось пройти, чтобы закончить школу и стать хирургом. Дебора уважала его, но не собиралась отказываться от богемного существования со своим парнем.

Дебору возмущало, что её подталкивают к высокому социальному статусу, и в любом случае у неё не было желания быть богатой. Ей вообще не нравились мальчики, жившие на средства семьи. Она чувствовала, что имеет полное право сама выбирать себе мужчин, и Кен был готов поддержать её.

В отчаянной попытке увести Дебору от бойфренда Джен отправила дочь в Вальпараисо, лютеранский колледж, который, по мнению Деборы, предлагал немногим больше, чем вид на кукурузные поля. Ей не терпелось поскорее уехать оттуда, но вернувшись в Цинциннати, Дебора обнаружила, что её выгнали из дому. Стояли рождественские каникулы, а Джен отказывалась впускать её через парадную дверь.

Джен была просто в ярости из-за того, что дочь строила коварные планы перевестись обратно в Калифорнийский университет.

Оказавшись между ними двумя, Дэррил решил поддержать решение Деборы и помочь ей найти квартиру. В конце концов, ей было всего 19 лет, и она была слишком молода, чтобы жить полностью самостоятельно. Джен тем временем всё больше злилась на сложившуюся ситуацию. Кен по-прежнему оставался в кадре, но она чувствовала, что Дэррил и Дебби слишком часто видятся друг с другом, а Дэррил отдаёт предпочтение Деборе перед другими детьми.