Сети города. Люди. Технологии. Власти

Несмотря на то, что мы отдаем предпочтение понятию «сети города» или «сетевой город», нам кажется важным воспроизвести историю понятий-конкурентов «умный» и «цифровой» город, поскольку она показывает, что борьба за смыслы не ограничивается научными спорами и замкнутым миром академии, но разворачивается среди широкого круга экономических и политических структур и институтов. Понятие «умный город» начало формироваться в 1986–1990 годы в рамках академических дискуссий. Ученые искали оптимальные определения нового состояния города, перебирая различные варианты. Синонимичные термины smart city и intelligent city появляются в англоязычной литературе практически одновременно. Оба используются до сих пор, хотя существенной разницы в их содержании, по-видимому, нет: выбор первого или второго зависит от школы или предпочтений исследователя, пишущего о городских технологиях. Понятия «цифровой город» и редко используемое сегодня «кибергород» появились в научной литературе немного позднее: в 1990–1995 годы.

Никос Комнинос, автор книги «Умные города и интеллектуальные связи: платформы, экосистемы и сетевые эффекты», изданной в 2020 году, утверждает, что границы между четырьмя понятиями, обозначающими новый этап технологического переоснащения города, в конце 1980‐х – начале 1990‐х были размыты. Хотя Комнинос говорит о концепте «intelligent-smart-digital-cyber city», он в то же время отмечает, что термин «умный город» предпочитали авторы, изучавшие влияние цифровых технологий на экономику и повышение конкурентоспособности городов; понятия же «цифровой город» и «кибергород» чаще фигурировали, когда речь шла о цифровых репрезентациях (например, 3D компьютерных моделях и картах)[15]. Понятие «кибергород» в 1990‐е относится к первым попыткам создания системы электронного управления (e-government) и других технологий, обеспечивающих безопасность и контроль над городским пространством.

Ситуация изменилась в 2000‐х годах[16], когда в игру вступили неакадемические игроки: крупные корпорации и политические структуры[17]. В 2009 году компания IBM, один из ведущих мировых производителей компьютерных технологий, запустила международную программу Smarter Cities[18], призванную поддержать города после кризиса 2008 года. Задачей программы было «помочь городам наладить более эффективное управление, экономить деньги и ресурсы, повысить качество жизни горожан»[19]. Помимо прочего, программа включала проведение порядка ста форумов Smarter Cities по всему миру, работу с университетами и другими образовательными учреждениями. Мероприятия, призванные не только расширить рынки, но и сформировать лояльность компании, способствовали популяризации понятия «умный город» и ассоциации его с деятельностью IBM. Популярности понятия способствовала и реализация политических программ, включая решения европейского движения «Соглашение мэров»[20] и стратегию «Европа 2020»[21], которая задавала приоритеты развития европейских стран, предусматривавшие создание рабочих мест, борьбу с бедностью, социальную инклюзию, улучшение экологической ситуации, и рассматривала умные города как форпосты достижения заявленных целей.

В 2010‐х годах, отчасти благодаря поддержке экономических и политических игроков, понятие «умный город» серьезно потеснило конкурирующие термины и в академической среде, и в технологических документах, и в публичном пространстве. Его границы значительно расширились, авторы работ, посвященных умным городам, далеко ушли от кажущегося сегодня наивным технологического детерминизма и технооптимизма конца XX века. В это время значительно возрастает количество публикаций, посвященных смартизации, и программ городского развития, использующих понятие «умный город». Происходит сдвиг парадигмы «от умных городов к умным горожанам» (from smart cities to smart citizens). Несмотря на эту декларацию, существующие теории цифровых, сетевых, умных, подключенных (ubiquitous) городов остаются не чувствительными к человеку. Конечно, города не рассматриваются как безлюдные пространства, однако наибольшее внимание городских властей и исследователей привлекают технологии, инфраструктуры, материальность, создающие город. Например, Комнинос формулирует три основных «вызова», с которыми сталкиваются умные города, – это рост умных систем, безопасность и устойчивость. Все они касаются в первую очередь городских сетей технологий, а не жителей города[22]. Китчин и Додж выделяют две основные группы рисков для умного города: уязвимость умных систем и сохранность данных, – и снова речь идет о модернизации и защите цифровых сетей, в том числе и от людей[23].